Екатерина Костина: Он, она и пять кошек

— Успокойся. Никто в здравом уме тебя кусать не будет. Ты для этого слишком неаппетитен.

— Это еще почему?

— Ты себя видел в зеркало? Помятый, вечно небритый…

— А меня все устраивает.

— Ладно, Алекс. Когда придет время, сам все поймешь.

— Ты это про что?

— Пока, брат.

И Дастин положил трубку. Алекс какое-то время смотрел на сотовый, не понимая, что именно брат имел ввиду. И тут вспомнил, что не высказал претензии Кэтрин. Ладно, еще будет возможность.

Вздохнув, он встал и, не встретив, к счастью, ни одной мохнатой души, поднялся к себе в комнату. С опаской открыв дверь, он не обнаружил никаких признаков присутствия котов в комнате, поэтому с облегчением зашел и закрыл дверь. Захлопнув открытую нараспашку форточку, он обозрел комнату и с грустью констатировал, что в комнате нет телевизора. Зато было зеркало. Посмотрев на свое заросшее лицо, он повертел его туда-сюда, и остался доволен увиденным.

Ну, небрит… Но это не мешало женщинам обращать на него внимание. Правда, острый язык несколько сокращал список желающих с ним общаться, да и он сам не любил агрессивных женщин. Ему нравились мягкие по характеру особы, сохраняющие чувство собственного достоинства. Как, например, мисс Эйлард.

Срочно остановив поток мыслей, он повторил про себя несколько раз мохнатую мантру, с тоской осознав, что она имеет непродолжительное действие. Вздохнув, он разделся и, откинув одеяло, забрался в постель. Он надеялся, что выспавшись, ему удастся взглянуть на ситуацию в доме под другим углом. Стать более понимающим, более расположенным, более….

Мысль оборвалась, когда Алекс уснул.

В его голове сновидения принимали образ кошек, прохаживающихся по обеденному столу и писающих в унитазы. Он бегал за ними с битой и орал «Я убью вас, ублюдки!» Увлекшись борьбой во сне, Грейв так и не ощутил, что в своей кровати, он был уже не один.

Два часа ночи. Тишина. Где-то тикают часы, иногда раздается шуршание и скрип деревянных половиц. Это дом приходит в себя после той интенсивной жизни, что устраивают днем жильцы.

Вирджиния видела уже седьмой сон, когда мирный покой нарушил громкий крик и череда ругательств. Испуганно подскочив, она мигом соскользнула с кровати и кинулась в коридор. Она смутно осознавала, что началось новое противостояние мистера Грейва и котов.

Первое, что она увидела, это как распахнулась дверь его комнаты и оттуда сломя голову выскочили близнецы. На их мордах был написан ужас, а уши были повернуты назад, дослушивая несущиеся вслед ругательства. Сам источник грязных слов появился в коридоре абсолютно раздраженный, взъерошенный и почти голый. Почти, потому что из одежды на нем были только боксеры. Черные боксеры.

Завидев Вирджинию, он начал возмущенно выговаривать ей, как он спал, и как эти паршивые коты свалились на него прямо из форточки, напугав до чертиков. Затем он прошелся по всем представителям рода кошачьих, предки коих не удосужились сдохнуть в процессе эволюции, и поэтому он вынужден терпеть их потомков в своей кровати.

Однако она его слушала вполуха. Открывшееся зрелище, точнехенько на пару сантиметров ниже извергающего проклятья рта, заставило ее забыть все связанные с этим человеком трудности. А там было на что посмотреть. Когда-то накачанный торс еще не утратил былую рельефность. Пресловутые шесть кубиков все еще проступали под кожей живота, приводя Вирджинию в трепет. Сильные ноги и широкие плечи завершали образ красивого мужчины.

Девушка, как художник, впервые смогла оценить его телосложение без мешковатой одежды, которая скрывала почти все. Подняв глаза к его лицу, она удосужилась заметить и большие синие глаза, и живописный беспорядок его темных волос, и изысканную линию рта. Вирджиния задержала дыхание. Он был прекрасен.

Мистер Грейв, который все это время продолжал предъявлять ей претензии, внезапно замолчал. Его глаза пропутешествовали от ног девушки до ее груди. И Вирджиния внезапно поняла, что стоит перед ним всего лишь в маленькой ночнушке на тоненьких бретельках, которая едва прикрывает попку и девичью грудь. Она испуганно пискнула и, подняв руки, попыталась прикрыться, что повлекло за собой еще большую катастрофу. Ее скудное одеяние поднялось до немыслимой высоты.

Мистер Грейв быстро зажмурил глаза. С протяжным стоном «За чтоооооо!» он зашел в комнату и захлопнул дверь.

Вирджиния осталась стоять в коридоре ни жива, ни мертва. Сгорая от стыда, она слышала как мистер Грейв, бормоча что-то ругательное, забрался на кровать. Потом последовала фраза, которая поставила ее в тупик.