Екатерина Костина: Он, она и пять кошек

Последняя фраза вырвала Кэтрин из созерцающего состояния и вернула в действительность. Так она что, одна живет? Бедняжка.

— А это Джони. Он очень любит девушек, особенно когда от них так хорошо пахнет.

Кэтрин мысленно прокляла те сладкие ванильные духи, которыми обычно пользовалась. Видимо, на рыжего нахала они произвели неизгладимое впечатление.

— Где-то еще есть Максфил и Сара, но думаю, они где-то спят.

Потом она замялась и, наконец, сказала:

— Мммм… Простите, а вы… — Она замолчала в ожидании.

Кэтрин спохватилась, и, не отдавая себе отчета, внезапно почему-то заволновалась, сцепила пальцы и проговорила:

— Я — Кэтрин Грейв. Я по поводу вашей картины «Заход солнца».

— О, боже! — изумленно воскликнула девушка. — Вы — миссис Грейв? Хозяйка галереи «Уорнер»?

— Дааа… — нерешительно выговорила Кэт, удивляясь такой реакции.

— И вы приехали сами за моей картиной? — голос девушки повысился на две октавы. Сэм приоткрыл желтые глаза и взглянул на хозяйку, призывая к сдержанности.

— Почему бы и нет, мисс Эйлард. Ведь это вы Мари Эйлард? Когда я заинтересована в чьем-либо произведении так, как в вашем, то занимаюсь этим лично.

Девушка слегка покраснела, затем, чуть заикаясь, сказала:

— Мари Эйлард — это мой псевдоним. На самом деле меня зовут Вирджиния. Мари мое второе имя.

— Вирджиния. Красивое имя. — Одобрила Кэтрин.

Девушка внезапно встрепенулась и в ужасе воскликнула:

— Миссис Грейв, я же вас у порога держу! Проходите, пожалуйста.

— Ничего страшного. — Успокаивающим тоном сказала Кэтрин, направляясь за Вирджинией, которая, сделав приглашающий жест, направилась куда-то вглубь.

Следуя за хозяйкой дома, Кэтрин отметила для себя, что состояние жилища весьма плачевное. Деревянные полы немилосердно скрипели, на кухне, мимо которой они проходили, на потолке виднелись темные круги. Видимо, крыша протекала в дождливые дни. Это подтверждали стоявшие на полу тазики. Она ужаснулась.

— Проходите сюда, — обратилась к ней девушка, указывая на комнату. — Это гостиная. Располагайтесь поудобнее. Я пока схожу и принесу вам картину.

Кэтрин кивнула головой, проходя в салон, и сразу же заинтересовалась теми картинами, что были развешены по стенам. А там было на что посмотреть. Все явления природы, отраженные в неимоверной красоты пейзажах, явно были изображены одной и той же рукой.

«Вирджиния», подумала Кэтрин. Переходя от картины к картине, она любовалась их структурой и отмечала авторский стиль. И еще она задумалась, как же помочь этому талантливому созданию выжить.

Поглощенная размышлениями, Кэтрин присела на диван. Старый и жесткий, заваленный многочисленными подушками, он вцепился в ее мягкое место своими пружинами, отчего было очень дискомфортно. Она попыталась поудобнее устроится, и уже хотела пересесть на другое место, как неуловимое движение справа, заставило ее подпрыгнуть и схватиться за сердце.

— А! — вскрикнула Кэт, когда дымчатая серая кошка села возле нее с самым надменным видом, который она видела у этих созданий. Повернув в сторону гостьи свои большие желтые глаза, кошка оглядела ее с головы до ног и презрительно отвернулась, явно не испытывая никакого удовольствия от присутствия чужих в доме.

Кэт испуганно огляделась, памятуя о неизвестном пока Максфиле, но кроме серой бестии никакого движения не наблюдалось. Можно было пока вздохнуть свободно.

Появившаяся на пороге комнаты хозяйка дома прервала это молчаливое общение. Она несла с собой картину, помещенную в специальный кофр. Увидев, что у Кэтрин появилась компания, Вирджиния улыбнулась:

— Это Сара. Рада, что вы познакомились. Вообще-то она не любит женщин.

— Я заметила, — слабым голосом подтвердила это Кэтрин. — Она меня до чертиков напугала!

Фыркнув, дымчатое тощее создание, бесшумно спрыгнув, вихляющей походкой направилось к двери. Но не успела Сара выйти, как навстречу ей выскочил оптимистично настроенный Джони. После короткой, но весьма эмоциональной разборки, серая стерва удалилась с гордо поднятой головой, а потрепанный, но упорно сохраняющий жизнелюбие Джони, направился к хозяйке.

Однако траектория его продвижения сместилась по мере приближения к Кэтрин, и вскоре, он уже самозабвенно терся об ее ноги. Пару раз, Кэт аккуратно отодвигала его в сторону, от чего он недоуменно замирал с поднятым хвостом, потом для себя решал, что это трагическая ошибка, разворачивался и опять возвращался к ней. После пяти минут такой мохнатой пытки, миссис Грейв встала.