Даша Шмелева - Город Голод

– Доченька, ты только не переживай. Будешь суп? – на кухне суетилась мама.

– Я не переживаю. Буду, – ответила я, демонстративно отказываясь ей помочь.

– Зарплату на карточку перевели, проверяла? – спокойно спросил отец, который тоже сидел за столом неподвижно, как король.

– Проверяла. Все нормально, деньги у меня есть, – важно сказала я и начала копаться у себя в сумочке, которую принесла с собой на кухню, как будто я не к родителям домой пришла, а в ресторан.

– Может, тебе съездить куда-нибудь отдохнуть? – прервала немую паузу мама.

– Я подумаю, я еще, кстати, то, что бабушка с дедом на восьмое марта подарили, не потратила, – оживилась я, вспомнив, что в моей копилке лежит больше пятисот долларов.

– Но бабуля хотела, чтобы ты себе какое-нибудь украшение купила, кольцо или сережки, – аккуратно предложила мама.

– Вообще-то я бы предпочла, чтобы у меня снова заблестели глаза, – отрезала я.

– Ладно, как знаешь, – закончил эту неприятную для всех беседу папа.

– Ладно, – добавила я и начала быстро есть.

После ужина я решила прогуляться. Подышать, покурить, купить кошке «Вискас». У нас возле дома настолько большой магазин, что мне бывает лень искать по залу вафли, и я редко в него захожу. Закупаюсь в ларьке. Оставляю супермаркет для очередного дня начала новой жизни, когда я по два часа могу гулять по магазину с корзинкой и, как ягоды в лесу, собирать туда орехи, фрукты, овощи, обезжиренный творог, кефир и йогурты. Но новая жизнь всегда чужая, даже если в будущем моя, поэтому сегодня я купила только корм для Киры и пачку чипсов.

Пришла, достала сметану из холодильника, включила «Школу злословия» с Татьяной Толстой, которую я очень люблю. Она все время про еду пишет. Метафоры точно не головой, а животом придумывает. Мне с ней спокойно. Когда в ванне лежу, часто представляю себе, как Татьяна берет у меня интервью: «Варя, что вы любите читать? Что такое, по-вашему, красота? Вы умеете готовить?» Обычно я блистательно отвечаю – умные мысли приходят мне в голову только в воде. Здесь я забываю о теле, в жидкости оно невесомо.

Две недели я пролежала на диване. Игнорировала звонки друзей и знакомых. Смотрела сериалы и ела пиццу. Закрытая в своем мирке, я чувствовала себя спокойно и хорошо.

Вечером четырнадцатого дня я закончила смотреть очередной фильм. Вдруг, как долгожданная и отключенная на время горячая вода, эмоции резко включились, и я расплакалась так сильно, что чуть не затопила соседей. Квартира показалась мне тюрьмой, в которую я села, чтобы больше не причинять вреда себе и окружающим людям. Я дошла до состояния, когда нужно менять все. Точно я рыбка в аквариуме с грязной водой. Если не перенести в чистый, жить мне осталось недолго. Сердце забилось, как при физической нагрузке. Захотелось бежать. Я запаниковала. Организм включил режим самосохранения, дав мне понять, что если я не начну действовать, наступит конец моего света.

Выходить на знакомую улицу совсем не хотелось, поэтому я твердо решила уехать в другой город. Единственный вариант, который пришел в голову, – Питер. Я была в этом городе трижды, и каждый раз – счастлива.

После бессонной ночи наутро стою возле кассы, готовлюсь купить билет на автобус, гуглю фразу «население Санкт-Петербурга». Думаю, более пяти миллионов человек живет в этом городе, и я смогу. Тем более, они там живут, боятся смерти, а мне нечего бояться, я всегда могу вернуться обратно, в Минск. Через три дня я уже сидела на заднем сидении холодного «Икаруса».

Рейс был ночным. Я знала, что не смогу уснуть, поэтому взяла с собой много еды. Карман спинки переднего кресла полностью заполнила баночками с детским питанием, крекерами, водой и соком, точно там сидел не пассажир, а ребенок в коляске. Я была уверена, что съем весь запас за первые два часа поездки, но до самого утра не притронулась к пище. Скорость вводила меня в транс. Впервые за долгое время я просто сидела и слушала музыку.

Дорога доставляла удовольствие, пока я не решила заглянуть в социальные сети. Лента новостей, точно головоногий моллюск, прыснула ядовитой чернильной бомбой. Тощие девушки, картинки с мотивацией похудеть, модели, фразы типа «„хочешь есть – попей водички“ – вот девиз анорексички», высказывания Ошо и выражения Будды, йогини в самых разных позах, рецепты низкокалорийных блюд, люди в путешествиях и на берегу океана – визуальная информация, которая одновременно раздражала и привлекала меня. Тревога росла. Я открыла пачку крекеров и, как белочка орешки, начала уничтожать печенье. Если бы не лакомство, от зависти я бы саму себя сожрала. Процесс угрызения совести прервало сообщение в вайбере: «Доченька, я рано проснулась и больше не могу уснуть. Как твое настроение? Как поездка?»