Ирина Жадан - Акация над морем

Ребята из поселка работали на стройке того же пансионата и знали многих сотрудников института, поэтому общие темы нашлись быстро.

Маленький, веселый стремительный грек, черноволосый и черноглазый, с хохотом притащил какого-то деда, якобы умеющего предсказывать судьбу. Посадил его в траве поодаль от костра и стал зазывать желающих – преимущественно, девушек.

К удивлению Алисы, симпатичная, высокая, как модель, Лиля первой решилась узнать, «что было, что будет, чем сердце успокоится», как неустанно зазывал грек. Вернулась Лиля явно пораженная услышанным, широко раскрыв и без того огромные голубые глаза. «Девчонки! – лепетала она. – Всё – правда!»

За Лилей осторожно, с насмешливой улыбкой, к оракулу пошла Ольга. Сначала был слышен ее смех. Потом она тоже возвратилась с потрясенным видом и молча присела у костра.

Грек продолжал зазывать желающих узнать, что ожидает их в будущем.

Алиса сидела, глядя в темную степь, где под обрывом шуршало и плескалось невидимое, но близкое море. Небо, усыпанное звёздным песком, казалось светлым и близким.

Как оказалось, гадание было затеяно греком ради одной Натали, неприступной и гордой красавицы. Когда Натали медленно и безразлично подошла к «оракулу», сидящим у костра было видно, как грек быстро отправил в степь недоумевающего пьяненького деда, а сам картинно упал перед Натали на колени и начал что-то декламировать, взмахивая в такт руками. «Илиаду», наверно. Слов слышно не было. Зато было видно, как Натали гордо удалилась в девчоночью палатку и застегнула полог.

До глубокой ночи у палатки сидели оба шофера. Один пел приятным баском: «Синьорита, я влюблен!»; другой, грек, подхватывал фальцетом припев: «Ля-ля, ля-ля». И только когда Ольга серьезным взрослым голосом вежливо попросила их петь свои серенады в другом месте, они удалились в прохладные глубины майской ночной степи, где песня замирала, таяла, пока совсем не угасла.

Днем всей гурьбой пошли на завтрак в столовую на площади. Из репродуктора на столбе бодро неслось: «Мой дельтаплан, мой дельтаплан!» Всем было весело.

Потом пришел прораб по фамилии Ангел. Ангельского в нем внешне было немного. Он старательно копировал образ голливудского ковбоя. Голливудский ковбой сам по себе был явно неуместен на стройке у моря. Впрочем, Алисе почему-то показалось, что и в Техасе он был бы уместен не более.

Работа была нетяжелой, никто не торопил. Всё сводилось к помощи бригаде строителей-«шабашников». Строители работали быстро и ловко. Говорили, что им хорошо платили. В то же время все понимали, что ребята и девчонки приехали, как на субботник, и особого рвения от них не ждали.

Шабашниками были мужчины пиратского вида, загорелые и мускулистые. Они ходили с повязанными вокруг головы платками, у многих были татуировки. Бригадир, как пиратский капитан из романа, был образован, умен, вежлив и галантен с дамами. Правильные и резкие черты лица и светлые зелено-голубые глаза на худощавом смуглом лице, безусловно, делали его красавцем. Загорелый торс был просто классическим. Алиса и Натали смеялись – конечно, на каком-нибудь необитаемом острове под грушей или тополем давно закопан сундук с женскими сердцами, которые этот корсар взял на абордаж!.. Жил он в отдельном домике вместе с семьей: дочерью десяти-одиннадцати лет – румяной, с русой косой – и маленькой женой, которая рядом с дочерью казалась ее старшей сестренкой. Они часто приходили на стройку в одинаковых цветастых сарафанчиках и стояли где-нибудь в сторонке молча. Алиса нередко ловила их тихие неподвижные взгляды. Как и другие девушки из института, Алиса ходила в шортах и рубашке, завязанной узлом под грудью. Но у Алисы было еще и черно-бордовое сомбреро, купленное когда-то в Мацесте. Возможно, что именно сомбреро и привлекало внимание тихой парочки. Во всяком случае, прораб-ковбой по фамилии Ангел сразу отличил Алису и даже чаще других направлял на лучшую работу – на кухню. Вот уж где было раздолье! Шеф-повар Николай Иванович, грузный и пожилой, готовил всё только сам. Помощь нужна была разве что по мелочам: начистить картошки, порезать овощи. Зато есть приходилось непрерывно. Вот готовы блинчики с мясом – как на вкус? Николай Иванович пододвигал сметану, пряности. Компот! Чуть позже – суп с фрикадельками, пюре, котлетки, салат. В конце смены у дежурного явно прибавлялось веса. Николаю Ивановичу всё казалось, что «студенты» худые, что мало кушают. Слоняясь по чистой кухне, Алиса узнала много интересного. Например, что заводской буфет «сплавил» в поход на стройку не слишком свежих уток, как ворчал Николай Иванович. Алиса была в ужасе: всё выбрасывать?! Повар только посмотрел на нее и стал заниматься утками. Когда, после очень длительных и тщательных манипуляций, утки были готовы, они получились восхитительными. Шабашники и «студенты» обгрызли все до косточки. Алиса недоверчиво поглядывала по сторонам: вдруг кто-то сразу свалится под стол. Но нет. Все ели, орали и хохотали, как обычно. Николай Иванович ел сам и подал Алисе такой аппетитный кусочек, что она, наконец, решилась. Чуть позже поискала глазами добавку, но, увы!..