Ирина Снегирева - Подаренная морем

Лау́ра Эванс

Я бросила взгляд в огромное зеркало, с досадой отметив, что ночью действительно все кошки серы. Даже моё кремовое платье мало напоминало свадебное. Скорее бледное одеяние, присущее привидениям. Зажигать огни нельзя, вот и приходилось собираться при свете Луны, да ещё и в спешке. Поправила аккуратно сколотые локоны, а затем подхватила лёгкий плащ, необходимый для того, чтобы скрыть меня до поры до времени. Совершенно не хотелось, чтобы побег обнаружили ещё до того момента, как я стану законной женой Кинана Верна.

Подошла к окну и судорожно вздохнула, осознавая, что вот он настал, самый сложный шаг в моей жизни. Побег из дома, без благословения дяди и прочих церемоний, необходимых любой добродетельной девушке. Но я была в таком отчаянии, что не видела иного выхода, как сбежать под венец вместе с любимым. Конечно, всё могло сложиться иначе. Ведь Кинан ещё неделю назад был у нас с официальным визитом и просил у тёти и дяди моей руки. Но они отказали, сославшись на то, что молодой человек не обладает должным состоянием, способным обеспечить запросы их единственной драгоценной племянницы. То есть, мои.

Да, я очень переживала, узнав об этом. Однако не могла открыто пойти против воли опекунов, пять лет назад взявших на себя заботу о моём воспитании наравне с собственными детьми.

И все же наступил тот момент, когда решение о побеге было принято. Прощальное письмо родным составлять не так-то просто. И я боялась, что моё послание получится не таким, как хотелось бы. Промучившись час, наконец-то сумела выразить мысли, что меня терзали. Запечатала послание и отложила его на край стола.

С этой минуты время полетело с неумолимой скоростью. Вначале я пыталась вспомнить, а не забыла ли что-то ещё важное. Но потом бросила это занятие, предпочтя сосредоточиться непосредственно на сборах.

Встряхнула головой, словно отгоняя все ненужные мысли и воспоминания, способные вызвать излишнее промедление. Раскрыла створки окна. В лицо подул холодный ветер, словно напомнив, что за ужином все говорили о приближающемся дожде. Мелкие брызги коснулись моей кожи, но это только взбодрило, придав решительности в настрое. Села на подоконник, подтянула к себе саквояж…

Кинан появился словно из ниоткуда. Тёмная тень, скользнувшая к моим окнам, вызвала непонятный страх. Я с трудом заставила себя промолчать и не завизжать, а заодно не двинуть по голове молодого мужчины своей ношей.

– Лау́ра, не бойся, – жарко прошептал Кин, протягивая ко мне свои руки и удерживая за талию.

Я доверчиво соскользнула в объятия жениха, не забыв прихватить саквояж. Такого веса Верн не ожидал, но промолчал, хотя я ощутила, как его перекосило на сторону. Встав уверенно на ноги, поставила сумку на землю. Мы с возлюбленным стояли настолько близко, наши пальцы переплелись, чего никогда не позволяли себе при свете дня. Но сегодня была особенная ночь. И ведь если жених скоро станет мужем, то можно?

– Лау́ра,– рука Верна коснулась моей щеки, а его большой палец, словно невзначай, дотронулся губ. Тепло мужской ладони опалило кожу, и я облизнула губы, что не осталось незамеченным собеседником. – Ты не пожалеешь, обещаю.

– Я верю тебе, Кин. – Мой голос дрожал и не только от ветра. Немного от той ситуации, в которой я оказалась, ведь оставаться наедине с мужчиной в темноте это немного страшно. А ещё волнительно, потому что если бы кто-то заметил, то от репутации точно не осталось и следа. И пусть Кинан Верн сын добропорядочных горожан, а моя семья уважаемая в нашем портовом городе. Только кто вспомнит про это, если захочется почесать языки.

– Лау́ра, – с чуть заметным стоном прошептал молодой человек и коснулся губами моего лба. Промахнулся, что ли?

Верн подхватил саквояж и взял меня за руку, что придало каплю смелости. Мы осторожно двинулись в сторону задней калитки, что вела в дом Эвансов. И когда до забора оставался всего лишь шаг, а по щеке скользнули ветки вишни, Кин остановился и повернулся ко мне лицом:

– Что? – прошептала я, едва не уткнувшись носом в плечо жениха.

– У тебя есть последний шанс передумать, – очень тихо произнёс Верн, не отпуская моей руки.

– Последний? – словно эхо повторила я. При этих словах что-то защемило в груди и так стало тяжело, что я едва не кинулась жениху на шею. Чувства бурлили, а ситуация обостряла восприятие.