Натали Бизанс - Исповедь. Мистический роман. Книга первая

Эти мысли быстро покинули меня, стоило, повернувшись, поднять глаза. Сумка чуть не выпала из рук. В коридоре, с явным намерением выяснить отношения, стоял багровый от ненависти Вовка, стиснувший кулаки, а рядом с ним Эрик.

– Да ты же сопляк! Тебе кажется, что ты такой крутой, да?! Тебе просто морду никогда не били как следует! Да ты же ручки свои белые замарать боишься! Ты ж у нас и мухи не обидишь. А по-мужски слабо?.. – не унимался Бугай с явным намерением подраться.

Эрик ничего ему не отвечал, он слушал оскорбления, сыпавшиеся на него как из рога изобилия, и совершенно не реагировал на них. Не было на его лице и тени трусости или страха. Я видела, что он думает о чём-то совершенно своём, и слова пролетали мимо него как пули, неспособные попасть в цель.

Вовку это заводило ещё больше, он не унимался, но и тронуть Эрика не решался первым, ожидая, видимо, когда у него сдадут нервы.

– На тебя ж, придурка, ни одна девчонка не посмотрит!

И тут замкнуло у меня в голове, исполненная праведного гнева, я швырнула в Бугая сумкой и набросилась на него, вцепившись за грудки:

– Заткнись, урод! Сам ты ни одной девчонке не нужен! Да у тебя, кроме кулаков твоих и злобы, ничего в башке пустой нет! Его лицо скривилось в усмешке:

– Слышь ты, чувак, тут твоя ярая поклонница выискалась! И ты спрячешься за юбкой?! Эрик отодвинул меня в сторону.

– Чего ты добиваешься, Владимир?

Вовка сжал кулаки до хруста в костяшках:

– Да ты мне глубоко противен! Откуда ты выискался, такой справедливенький, честненький, чистенький?! Так бы и врезал по этой роже!..

– Можешь ударить. Возможно, тебе полегчает на какое-то время. Но, думаю, вряд ли тебе этого будет достаточно… Скорее покажется мало, потому что ты ничего не докажешь и не сможешь меня запугать, как привык это делать с другими. Я не стану тебя бить. Есть вещи гораздо более важные и убедительные, чем агрессия, первое из них – спокойная совесть.

Пока Вовка переваривал то, что услышал, Эрик медленно и спокойно взял свою сумку и направился к выходу.

Я не знаю, что на меня нашло, только я бросилась вслед за ним, догнала его, схватила за руку и у всех на глазах поцеловала её. Он вздрогнул, словно я обожгла его, и тёмно-синие глаза закричали от боли:

– Зачем?.. Зачем ты это сделала?! – у него был такой вид, как-будто я ударила его в самое уязвимое место.

Почувствовав себя полной идиоткой, я убежала куда глаза глядят, лишь бы исчезнуть, раствориться, провалиться сквозь землю!.. Когда я задохнулась от бега уже далеко за пределами школы, сердце было готово выскочить из груди и стучало у самого горла. С трудом переведя дыхание, я села на мягкую траву, всё в груди горело огнём, словно совершив преступление, проклинала себя. «Он никогда мне этого не простит! Что же я натворила, дурочка!» Не знаю, сколько прошло времени. Вдоволь наплакавшись, почувствовала, что стало легче. Решила больше не думать о том, что произошло, и чуть живая поплелась домой. Сумка, конечно, осталась в школе, но туда я бы не вернулась даже под дулом пистолета.

Думая о том, что скажу маме, прошла большую часть пути, опустив голову и повесив плечи. Нервный озноб периодически пробегал по телу как напоминание о том, что хотелось поскорее забыть.

Словно током ударило, когда увидела Эрика возле нашего дома с двумя школьными сумками в руках.

– Ты кое-что забыла, как мне кажется! – он улыбнулся, это была добрая, дружеская улыбка, без усмешки и подвоха.

От этого мне стало немного лучше, и предобморочное состояние прошло.

– Не думай ни о чём. Всё хорошо! Ничего не случилось… – его голос успокаивал и завораживал как гипноз. Он по-дружески приобнял меня за плечи и посмотрел в глаза:

– Наташа, можно тебя проводить?

Я молча кивнула, боясь вновь разреветься. Эрик довёл меня до самых дверей квартиры.

– Тебе нужно отдохнуть. Завтра будет новый день… – сказал он полушёпотом, тихо и даже ласково, наклонившись ко мне так, что волосы чуть коснулись моего лица.

– Спасибо тебе! – это всё, что я смогла сказать.

Войдя в квартиру, упала на кровать без сил, решив последовать его совету, на большее я была уже не способна.

По дороге в школу долго думала о том, как теперь себя вести по отношению к Эрику. После вчерашних красноречивых свидетельств моих чувств было страшно выглядеть окончательно глупой и потому я решила попросту не замечать его. К тому же, я до сих пор жутко злилась на себя за свой дурацкий порыв, да ещё и на глазах у некоторых ребят из нашего класса.