Елена Донская - Крест. Или страшная сказка о любви

– Я вот и слов таких не знаю – локальная сетка. А Вы, видимо, неплохо в этом разбираетесь.

– Откуда такой вывод? – поинтересовался он.

– Свободно и к месту пользуетесь жаргоном. Хотя при Вашей профессии это не должно удивлять.

– Что-то я не уверен, что уловил связь, – вопросительно заметил Михаил.

– Я всегда относилась к медикам с особенным уважением, – пустилась она в объяснения. – Впрочем, как и к представителям других… как бы это сказать… социально значимых профессий. Военные, силовики, МЧС, ну Вы понимаете…

– Почему?

– Эти люди значат так много в жизни общества… – раздумчиво ответила она, подбодренная тем, что он задает уточняющие вопросы. – И, понимаете, мне кажется, что такая профессия – это действительно работа, а не отбывание необходимой повинности с восьми до пяти… К этому действительно нужно иметь призвание и работать с энтузиазмом… Наверное, я просто завидую тем, кому посчастливилось найти работу по душе, – улыбнулась она. – А медицина – такая необходимая и сложная штука, что любой врач кажется мне на голову выше простого смертного.

– Ну, так уж и на голову.

– Если я и преувеличиваю, то совсем немного, – задетая снисходительной иронией, Ксения даже не заметила, что осмелилась перебить своего кумира. – Шесть лет осваивать науки, от одного названия которых можно язык сломать. Ежедневно общаться с большим количеством чужих людей, притом, что больной человек часто напуган и потому озлоблен. Уметь быстро принимать решения и брать на себя огромную ответственность. Ум, такт, сила воли: разве это заурядная личность? Ну, как-то так…

Она замолчала, смущенная пристальным взглядом синих глаз. Взгляд василиска. Только этот свет обращает не в камень. В факел. Горишь, горишь и никак не можешь подернуться пеплом.

– Ксения, это чудесно, век бы слушал. Только у меня один вопрос, – он усмехнулся, откидываясь назад и беря в руки стакан. – Вы сейчас просто думаете вслух или вполне сознательно за минуту наговорили мне столько комплиментов?

Не в бровь, а в глаз. Действительно, он прав, получилась грубая, откровенная, тяжеловесная лесть, а она и не заметила. Увлекшись спором, она словно забыла, с чего этот спор начался и кому она так горячо излагает свою точку зрения.

– А Вы считали бы эти комплименты заслуженными? – кое-как отбилась она.

А ведь нечасто ей доводилось видеть, чтобы человек выслушивал дифирамбы в свой адрес с саркастической усмешкой. Пожалуй, что и вовсе никогда не доводилось. С осторожностью – да, сколько угодно. А вот чтобы так: иронизировать над собеседником, который разливается соловьем в твой адрес…

Лишь много позже Ксения поняла причину его недоверия: он был очень строг к себе и потому скептически относился к похвалам.

– Справедливо, – согласился он. – Медик – понятие расплывчатое. Вполне может статься, что я мелкий лаборант: перебираю бумажки, пациентов совсем не вижу и ничем Вашего уважения не заслуживаю, поскольку никакой героической романтикой моя работа и не пахнет.

– О, нет, – протянула Ксения. – Я уверена, Вы не можете быть кем-то мелким и незначительным.

– Разве? – спросил он, иронично приподняв бровь, почти с издевкой.

– Это уж точно не комплимент, – поспешно уточнила Ксения: намек насчет «героической романтики» она отлично уловила. Ее уважение к людям, способным на стоящие дела, он ухитрился вывернуть в экзальтированное поклонение «героям», простительное в семнадцать лет, но смешное и инфантильное для женщины ее возраста.

– Просто… ведь почти всегда можно сразу понять, что именно человек из себя представляет. Одежда, речь, манеры… ну, все это. Так что не говорите мне, что Вы какой-нибудь бумажный червь, не поверю.

– Что ж, отдаю должное Вашей проницательности, – признал Михаил, не вдаваясь в подробности относительно своего статуса. – Она Вас никогда не подводит?

– Бывает иногда, – улыбнулась она. Какая уж тут проницательность, обычные женские игры. Впрочем, ни слова неправды сказано не было, он и в самом деле выглядит весьма представительно. И весьма привлекательно. Недаром же вон та симпатичная блондинка в короткой юбке то и дело посматривает на них обоих. – Бывает, но редко. Обычно никчемных, скучных людей я распознаю безошибочно и легко избегаю.

Да замолчи ты, одернула она себя. Что за неуклюжесть? Прешь, как танк на баррикады. Наверное, со стороны это выглядит ужасно нелепо, вон как он веселится.

– Что ж, благодарю, видимо, мне следует чувствовать себя польщенным, коль уж Вы не торопитесь от меня отделаться. – Он и в самом деле откровенно забавлялся ее смущением.