Лина Дорош: Весло невесты. Побег второй, провинциальный. «Уйти, чтобы…»

Качели не скрипели. Они качались. Разгонялись легко, и дух захватывало неожиданно сильно для такой невеликой амплитуды. Вокруг никого не было. Качаться в одиночестве долго не интересно. И вот качели уже остановлены силой мысли. Показалось, что сон где-то на подступе, уже зашел в подъезд и пора идти его догонять. Как вдруг – черная собака.

Абсолютно черная. Настолько черная, что ей удалось появиться совершенно внезапно. Хорошо, мои глаза привыкли к темноте, и я увидела, что это не сами по себе чужие глаза, а они на собаке. Потому как пес такой величины автоматически и нешуточно пугает. Собака была без ошейника и без заискивания в глазах. Хотя, судя по степени ее лохматости, ошейник мог у нее быть, просто затерялся в шерсти. Впечатление потерявшейся или брошенной она не производила. Я подумала, что сейчас на горизонте появится хозяин, и решила его подождать. Собачка не собиралась быть агрессивной, но на всякий случай, мне подумалось, лучше не делать резких движений. Она села рядом с качелями. Большая и лохматая. Ньюфы – это прекрасно, даже ночью в пустом дворе, когда уже собираешься идти домой. Шерсть у собаки выглядела такой мягкой и шелковистой, что ее очень хотелось погладить. Ньюф воспринял мое желание как должное. Глаза у него, или неё, были как у Пьеро – грустные, но в отличие от Пьеро – умные. И тоже почти черные. Глядя в эти глаза, неожиданно для себя я начала говорить вслух:

– Ты меня уважаешь?

Пёс посмотрел на меня снизу вверх. С сочувствием.

– Поняла, с именем промахнулась. Тебя зовут не «ты».

Пёс моргнул и облизнулся.

– Ты сейчас моргнула или моргнул?

Собака открыла рот, высунула язык и посмотрела опять с сочувствием.

– Ну вообще, права или прав – сейчас это совсем не важно. Можно тебя еще погладить?

Ньюф положил голову мне на колени. Шерсть будто только что помыта. Даже показалось, что слегка пахнет шампунем. И не собачьим шампунем. Предположить, что это духи, было бы экстремально, но очень похоже на правду.

– Почему у тебя глаза такие умные?

Пёс поднял голову с моих колен и опять посмотрел с сочувствием.

– Поняла, осталась одна карта, и мне грозит перебор, – я нагнулась, чтобы посмотреть в глаза не сверху вниз, – попробую перейти к главному. Уж, не обижайся, если опять промахнусь с именем. Оно сейчас не предмет нашего разговора. Так вот, Дорогулишна, что же делать, если душа стала по ощущениям как у тебя глаза? Форму глаз можно пластикой исправить, а с душой – как? Что мне делать-то? Скажи, умные глаза?

Собака не протестовала против имени «Дорогулишна». Она опять отвечала молчанием. На этот раз в ее глазах читалось не «сочувствую», а «элементарно, Ватсон». Но почему-то хотелось разъяснений, как юристу комментариев к новоиспеченному закону.

– Это тебе может элементарно, а для меня – это теория вероятной относительности. Или относительной вероятности. Не смотри на меня, знаю, что таких теорий нет, вот и представь толщину и высоту стен моего тупика.

Собака молчала. И тут я неожиданно для самой себя сказала:

– Гав!

Нареченная Дорогулишной посмотрела на меня, вытянула шею, стараясь поймать носом ветер. Что-то почуяла в воздухе и побежала из двора. Я начала говорить ей вслед, говорить тихо, но была уверена, что она меня прекрасно слышит:

– Ну, Дорогулишна! Не уходи! Знаю, что глупо, что перебор, что слишком для твоих умных глаз, а ты не уходи! Пожалуйста! Как я пойму? Без тебя.

Собака остановилась в арке, повернула голову в мою сторону. Показалось, что сверкнули ее глаза. Потом снова вытянула шею в сторону улицы.

– Ну, раз говоришь, что элементарно, – значит, элементарно. Таким умным глазам виднее.

Она махнула своим роскошным по лохматости хвостом и выбежала из арки.

– Могла бы из вежливости хоть раз сказать «гав». Ну, да ладно, – я слегка раскачала качели, – трудно, наверное, быть хозяином такой собаки. Умная и стильная – как ей соответствовать? Непостижимо. Тут один раз неудачно пошутила, сказала вполне приличное «гав» в халате из-под плаща, а твой имидж уже похоронили.

Качели остановились. Оглядевшись, поняла, что все дела во дворе завершены. Вытянула голову и стала носом ловить ветер. Вдруг ясно почувствовала, что сон мирно ждет в моей квартире. Свернулся калачиком перед тумбочкой и украдкой иногда поглядывает на часы.

Вернулась домой и легла в постель. А потом как-то очень скоро зазвонил будильник. Сашки уже не было дома. Или его не было с вечера? Стыдно, но вспомнить я решительно не могла. В любом случае – хорошо, что его не было. Не пришлось менять план и медлить с выходом.