Екатерина Спирина - Правда не горит

– Чао! – махнул я ей рукой как можно более беззаботно.

– Флавио, Кьяра, присоединитесь к нам? – спросил у них Алекс, и я с изумлением воззрился на моего друга.

– Нет, Алекс, спасибо! Нам надо возвращаться. Даниэле останется? – деловито спросил Флавио.

– Конечно, не волнуйся! Я присмотрю за молодежью, – подмигнул ему Алекс, ухмыляясь. Я воззрился на него с еще большим изумлением: мой друг с ним еще и на «ты»?!

– Тогда хорошего вечера, а мы, пожалуй, поедем праздновать, – сказал Алекс. – Флавио, Кьяра, до новых встреч! Клио, чао!

Они помахали нам руками, и я, развернув коня, поскакал прочь, в сторону Сиенского собора. Там мы будем петь гимн в благодарность за победу. Вдруг Риккардо вложил мне в руку соску и бутылочку, и я со смехом засунул себе соску в рот. Считается, что в новой победе на Палио каждый сиенец заново рождается, и теперь все мы вновь стали младенцами.

Нас ждал бесконечный праздничный вечер, который обещал смениться не менее бесконечной и праздничной ночью. В одном из ресторанов был заказан щедрый банкет на сотни персон, и когда я вошел в зал, праздник уже шел полным ходом. В помещении стоял оглушительный гвалт, вино непрерывно лилось в бокалы, повсюду слышался заразительный смех, бесконечные смешные истории, а блюда перемещались от одного сиенца к другому.

Утолив голод и жажду, я расслабленно откинулся на спинку стула, потягивая из бокала вино. Наконец-то, внимание с моей персоны переключилось на кого-то другого, и я мог хоть немного перевести дух. Быть в центре внимания для меня всегда было тяжелым испытанием, но моя профессия не оставляла мне другого выбора.

Вместо того, чтобы полностью отдаться наслаждению победой и праздником, я оказался раздираемым беспокойными мыслями. Когда я не был втянутым в какую-нибудь дискуссию, они моментально словно срывались с короткого поводка и мчались свободным галопом. Образ того седого мужчины в толпе, который теперь казался мне просто плодом моего больного воображения, сменялся образом этой любящей пары, Флавио и Кьяры. Но ярче всех был нарисован образ их дочери. В один момент я даже направился спросить у Алекса, откуда он их знает, и что из себя представляет их дочь. Но, возможно, впервые в своей жизни я остановился на полушаге и пресек свои попытки навести справки о представительнице прекрасного пола, которая зацепила меня. Флавио с Кьярой были очень молоды, а значит, их дочери не более двадцати лет. Нет, я не хочу связываться с ней. Категорически. Потому я вернулся обратно на свое место и постарался выкинуть ее из головы.

Домой я вернулся в тот час, когда розовый рассвет ласково прикоснулся к башенкам Сиены своими утренними лучами. Почти без сил я растянулся на своей кровати и закрыл глаза. Перед сомкнутыми веками, несмотря на кучу самых ярких кадров сегодняшнего дня, стояли Флавио, Кьяра и их дочь. Что за странное наваждение? Или во мне проснулись инстинкты истинного самца?

Я едва не рассмеялся от такого сравнения, правдивого до невозможности. А ведь так было всегда: некая девушка начинала мне нравиться, я брал у нее номер телефона, потом следовало романтическое свидание, потом рано или поздно, в зависимости от принципов воспитания девушки, мы оказывались преимущественно в моей постели, поскольку я жил один, потом длился период розовой влюбленности, после которого чувства угасали, мы расставались, бурно или безболезненно, в зависимости от обстоятельств, и все начиналось сначала. Я всегда знал, что это нормальный ход жизни. Знал с тех пор, как помнил себя. А помнил я себя лет с четырех…

На следующий день мы продолжили праздновать нашу победу, бродя по городу, распевая песни и потягивая из горла «Кьянти». Правда, я потягивал сок. Периодически случались потасовки, даже наши с кем-то умудрились подраться. Но все драки были без последствий, а может, в какой-то степени даже символическими. Ведь по жизни все контрады живут друг с другом в мире, а врагами становятся только на период Палио. Потому никто не желает наносить увечья друг другу. К тому же, если это все-таки случится, то контрада, представители которой оказались чрезмерно агрессивными, на несколько лет вообще будет лишена участия в Палио, потому все держали себя в руках.

Когда на Сиену начал спускаться летний вечер, наша компания, наконец, завернула в переулок, где находился ресторан, в котором был организован очередной банкет в честь продолжения празднования победы в Палио. И именно перед входом я столкнулся с Даниэле, Джиджи… и Клио.