Энн Флетчер - Мадам в сенате

– «Дорогая Ксавьера. Я влюблена в одного из сиамских близнецов. Нам просто потрясающе в постели, но когда мы этим занимаемся, его брат подглядывает через плечо. Что делать?» Подпись – «Жертва двойни».

В общей комнате за столами переговаривались сотрудники. Ксавьера тепло поздоровалась со всеми. Потом сняла шарф, отдала его Тому и бросила через плечо:

– Записывай, Венди: «Дорогая жертва двойни. Предложите ему вступить в игру. А если это не поможет, пусть займется мастурбацией».

Она открыла дверь своего личного кабинета.

– Готово?

– Да, записала, – откликнулась Венди.

Все трое пошли вслед за Ксавьерой в кабинет. Здесь было очень светло – благодаря огромному, во всю стену, окну – и очень уютно. На двух других стенах красовались большие фотоизображения влюбленных парочек: одной в позиции тридцать шесть, а другой в позиции девяносто два по Камасутре. Закрыв за собой дверь, Ксавьера повернулась к ней лицом: на внутренней стороне двери находилось несколько книжных полок. На верхней полке стоял комплект из трех одинаковых статуэток в виде обнаженных мужчин; их непомерно большие пенисы служили своего рода крючками для подвешенных к ним табличек с указанием числа, месяца и года. Ксавьера заменила табличку «число».

– Я называю их для себя Рик, Ник и Дик, – усмехнулась Венди. – Рику повезло больше всех: в его жизни каждый день что-нибудь меняется. А вот бедняге Дику приходится год терпеть.

Ксавьера рассмеялась и убрала ненужную табличку.

– Ждать целый год – вы себе можете такое представить? – Она вдруг осеклась, поймав на себе взгляд Тома. У того чуть глаза не выкатились из орбит. Ксавьера машинально сняла кофточку, и теперь на ней не осталось ничего, кроме юбки, трусиков-чулок и туфель на высоких каблуках. Она захихикала и снова надела кофточку. – Пожалуй, так будет лучше. Что там у нас на повестке дня, а, Том?

– Фотограф.

– А что у него?

– Разворот «Пять лучших кол-герлз года».

– Да, эта рубрика влетает мне в кругленькую сумму, – засмеялась Ксавьера. – Но она того стоит. Сейчас спущусь.

Том исчез за дверью. Фрэнк продолжал копаться в ворохе писем. Наконец он прочистил горло и прочитал:

– «Дорогая Ксавьера. Я трахаюсь только с цыпочками, но люблю полизать и парней тоже. Друзья говорят, что, значит, я двуполый. А как ты думаешь?» Подпись – «Язык за Зубами».

Ксавьера приподняла брови.

– «Дорогой Язык за Зубами. Нет, я бы не сказала, что ты – двуполый. Скорее двуязыкий».

Венди со скоростью молнии застенографировала ответ, и Фрэнк перешел к следующему письму.

– «Дорогая Ксавьера. В нашем квартале шесть беременных женщин. Мы решили основать клуб. Не могла бы ты посоветовать подходящий девиз?» Подпись – «Ждущие».

Ксавьера крутнулась на вращающемся стуле и продиктовала:

– «Дорогие Ждущие! Пожалуй, вам подошел бы девиз:

«Лучше кверху ножками, чем кверху ручками!» А вообще-то вам следовало бы обратиться в местную санинспекцию, чтобы они проверили состав воды в квартале: нет ли там чего-нибудь такого, что не положено?» Успела, Венди? Давай, Фрэнк, что там у нас дальше? Тот снова зашуршал конвертами.

– «Дорогая Ксавьера, я влюблена в чистопородного колли, мы живем вместе уже целых пять месяцев. Мои родители не против, а вот его – да. Мы оба хотим от наших отношений чего-то большего. Я мечтаю иметь от него щенков. Что ты скажешь?» Подпись – «Породистая».

Ксавьера покрутилась на стуле, наморщила нос, слегка покачала головой и начала диктовать:

– «Дорогая Породистая…»

– Ни в коем случае! – донесся от двери женский голос. – Могут родиться мутанты, и придется от них избавляться.

Лицо Ксавьеры озарила радостная улыбка.

– Мам!

Элегантная, привлекательная женщина средних лет – мать Ксавьеры – вошла в кабинет и прикрыла за собой дверь.

– Сейчас в городе несколько сезонных распродаж, вот я и решила отправиться за покупками. Дай, думаю, заодно заскочу к дочке. Когда ты в последний раз видела Линду?

– Линду? Да я не встречала ее с тех самых пор, когда она слиняла в Вашингтон.

Мать Ксавьеры достала из-под мышки газету, развернула ее на письменном столе и ткнула пальцем.

– Читай!

Это была какая-то новая газета, издававшаяся на Западном побережье.

Ксавьера видела ее впервые. Она придвинула стул поближе к письменному столу и бегло пробежала глазами статью.

– Здесь пишут, что ее предположительно опознали как женщину, с которой застигли сенатора Чамли. После чего она исчезла. Интересно, как это Линда умудрилась исчезнуть?