Маргарита Южина - Раздача мужей населению

– Я предлагаю выпить за молодую пару! Доченька, я тебе…

– Ах проказник! – восхитилась Павлина Леонидовна. – И как это он ловко подметил, что я выгляжу на тридцать лет! Какой удачный комплимент! Ну приглашайте же скорее меня на этот фокстрот!

И дамочка томно прикрыла глаза.

– Это не фокстрот, – упрямо сопротивлялся Борис Федорович. – Это танго. И я хочу на этот танец пригласить самую молодую и прекрасную даму за этим столом…

– Я готова! – тут же подскочила Павлина Леонидовна и резко рванула кавалера на себя.

Борис Федорович только слабо вякнул и сразу же приклеился к пышной груди томной кокетки. Дама уверенно потащила его на середину зала, где и закачалась со своей добычей.

– Ну и как тебе моя мамочка? – восторженно повернулся к невесте Терентий. – Правда она прекрасна?

– Я надеюсь, ты такой же настойчивый и страстный? – муркнула Ирина, плавно махнув ресницами, щедро сдобренными дорогой тушью.

– Да ты что?! – весело удивился жених. – Я в папочку пошел!

Ирина уныло обернулась к папочке. Тот уютно умостился между двумя тарелками и беззаботно всхрапывал в сладком сне.

– Судя по темпераменту Павлины Леонидовны, – вздохнула Ирина с надеждой, – твой настоящий папочка вовсе не это. Хочется думать, что у нее все же был достойный кабальеро… Ну хоть один раз в жизни!

Около полуночи Павлина Леонидовна решила, что молодым пора уединиться и оставить, наконец, своих родителей в покое.

– Езжайте, езжайте же домой, вам еще надо посмотреть, что мы такое вам надарили! – отправляла их мамаша Терентия. – Только, сынок, не забудь расплатиться… Борис Федорович, я предлагаю Игорька оставить здесь, а мы с вами…

– Папка, как только мы уедем, и ты удирай, – шепнула Ирина на ухо отцу. – В мужском туалете есть окно.

Больше ей ни слова не дали сказать – отца тут же утянула на танец новая родственница, а саму Ирину подхватил Терентий и потянул на выход.

– С этого момента я могу тебя называть своей женой, – торжественно сообщил Терентий Игоревич, когда Ирина достала ключ от квартиры из сумки.

Сам Терентий грохнул тяжеленные чемоданы на пол и плюхнулся на здоровенный тюк – мамочка в приданое сыну отдала самое ценное – семейное ватное одеяло, которое сама же и сотворила, будучи еще девицей. Естественно, такое сокровище Терентий не мог ни минуты оставлять в родительском доме и даже таскался с ним в ресторан.

– Любимый, а почему ты решил, что с этого момента можешь называть меня женой? – мило улыбнулась она ему. – Какая разница? Ах да! Я ж забыла – меня должна была одобрить твоя маменька. Но… она меня сегодня как-то не заметила.

– Правда, не заметила? – всерьез испугался супруг. – А это значит, ты себя так вела! Чего это ты прячешься все время? Тебе есть что скрывать? У тебя дети в соседней деревушке? Ты не уплатила налоги? Ты скрываешься от оперативных органов? Лучше сразу открой мне все карты! У нас еще есть время развестись! И потом… это чего – теперь еще раз всех в ресторан вести? Почему это маменька тебя не разглядела? А если ты ей вдруг дико не понравишься?

– Зато ей дико понравился мой папа! – не выдержала Ирина.

– Ой, ну, слава богу, хоть что-то… – выдохнул жених и вытер взопревший лоб. – А то представляешь – столько денег на ветер!.. А чего ты с ключом-то возишься? Давай я сам!

И в самом деле, она никак не могла управиться с замком. Но и у Терентия получилось не лучше, хоть он и кряхтел, пыхтел и даже наскакивал на дверь сухоньким плечом, та не поддавалась. Ирина от растерянности даже ткнула пальцем в кнопку звонка, хотя совершенно твердо была убеждена, что открывать им некому. У нее даже глаза на лоб полезли, когда за дверью раздалось шарканье шагов и с той стороны щелкнула щеколда.

На пороге стоял совершенно незнакомый мужчина. Он был приземист, широк в плечах, с огромными руками и волосатыми ногами. И эти самые ноги наивно торчали из-под подола, потому что незваный гость был закутан в парадный махровый халат, который она купила специально для очарования супруга. Синие глазки мужичка выглядывали из густой бороды, которая плавно переходила в брови. А может, ей так показалось, потому что волос у незнакомца было как-то слишком много, а уж на голове растительность и вовсе вытворяла черт знает что.

– Домовой… – слабо охнула хозяйка квартиры. – Нафа-а-аня…

– Какой, к черту, Нафаня?! – взволновался Терентий. – Ты что, не видишь, это же… мужик! – И Терентий несколько раз ткнул незнакомца скрюченным пальцем в живот. – О! Видишь, живой! Значит, любовник.