Маргарита Южина - Муж на выпасе

Запах свежего сена… светлая, лунная ночь… прекрасная девушка тепло дышит ему прямо в шею… и тело у нее горячее… и ее сбивчивый шепот… Вот только какая-то идиотская соломина портит жизнь! Ну просто уже неудобно ежиться и царапать то место, куда она впилась!

– Тимочка, ты о чем-то думаешь? – прямо шеей чувствует Тимофей ее голос.

– Думаю… о тебе… – пыхтит он, стремясь незаметно выудить соломину из седалища. – О тебе, Оленька… о том… черт! О том, что мы…

– Не надо об этом, любимый… – тихонько всхлипывает она и еще крепче прижимается к крепкому плечу Тимофея. – Все потом, а сейчас… Да что тебя тревожит? Давай я помогу.

– Нет!!! – испуганно кричит Тимофей. – Я сам!

Он в панике подскакивает, и… к горлу подкатывает ком. Нет здесь никакой волшебной ночи… и никакого пьяного, дурманящего сеновала тоже нет. Вернее, ночь-то только и осталась, но… какое тут, к черту, волшебство! Обычная спальня, кровать, луна вон за окном торчит, светит, старается, а рядом… нет, рядом не та прекрасная, молодая Ольга, а… собственная жена, с которой в этой постели уже… да кто б знал, сколько уже. У них вон дочке Аньке двадцать три в этом году исполняется.

Черт! И сколько же может этот сон сниться? Хотя… пусть бы снился, только вот просыпаться после него ну совсем не хочется! Зачем? Там Тимофей Огрёв еще зеленый, молодой, вся жизнь впереди… Эх!!!

Ему уже стукнуло сорок пять в этом году… нет, сам-то возраст еще ничего, но только и жене ведь столько же примерно… кстати, а сколько ей? Да ладно, сейчас об этом как-то совсем не думается… а вот вспоминается, как ездил к бабушке в деревню и был там первым парнем! Деревушка совсем дремучая, и Тимка приезжал из далекого города, точно киноартист! Родители на дитятю денег не жалели, да и сам уже зарабатывал, оттого и одевался по последней моде. Да еще и внешностью бог не обидел – на Тимофея и по сей день дамы заглядываются, а уж тогда-то! И ямочки на щеках еще морщинами не стали, и улыбка – белоснежная, вся из собственных зубов, и волосы, будто после стилиста, без примеси седины, и торс – накачанный, прямо тебе картинка! То лето было последним перед армией, и Тимка отрывался вовсю. Его даже деревенские парни били, несмотря на то что половина из них была кровной родней. А все из-за нее, из-за Ольги.

Ольга в ту деревню попала и вовсе случайно – приехала из далекого города к какой-то подруге, которая, в свою очередь, навещала там двоюродную тетку. В общем, они встретились совсем случайно, а назавтра она уезжала. И оба понимали, что больше никогда не увидятся. Ни-ког-да! И никаких тебе сотовых телефонов – откуда? Если и за обычными-то люди десятилетиями стояли в очереди, и никаких тебе адресов – куда? Если его вот-вот заберут. И она адрес не давала – стеснялась, и он… Он понимал, что все это на один вечер – мало ли у него таких девчонок было! Понимали оба, оттого и встреча их оказалась пылкой и страстной! Больше никогда! И все было неземным, все было… волшебным – юная колдунья с распущенными кудрями, он, крепкий и сильный, и ночь, которая переходила в нежный рассвет. И никаких тебе кризисов! Никаких тебе осточертевших работ и начальников! Никакой тебе ответственности за семью! Ничего! Одна только неприятность – проклятущая соломина в… которая даже во сне привиделась.

А проснешься, и чего? Опять тащиться на работу, а там ты на фиг никому не нужен, потому что получают с выработки, а работы нет. Мужики держатся, конечно, а денег не платят. Не нравится – увольняйся! И как жить?

Тимофей шумно вздохнул, взбил подушку и повернулся на другой бок.

– Тима, ты чего возишься-то? – раздался возле уха сонный голос жены.

И никакого тебе таинственного шепота! Ну, блин! Куда все деется?!

– Чего не спишь-то? Живот, что ли, крутит? – не отставала трепетная супруга. – Это у тебя от молока, точно тебе говорю. Ты ж…

– Да не крутит у меня ничего, – с досадой отозвался Тимофей. – Ты вот скажи – отчего один и тот же сон несколько раз снится? Знаешь?

– А кто снился? – уже окончательно проснулась Софья, поднялась на локте и внимательно уставилась на мужа. – Кто снится? Если собака…

– Да что мне, кроме собаки, и присниться некому?! Снится… Да ну, какая разница? – поморщился Тимофей. – Ну… мужик у нас с работы уволился – Мишка. Я ж тебе рассказывал. Устроился охранником и вот теперь… снится каждую ночь, зараза.