С. Белмонд: Довольно милое наследство

Со своего пятачка под бастионом я видела, как недоволен режиссер. Брюс и сам походит на Наполеона: лысоватый, приземистый, с комплексом маленького человека – тиран. Он действительно любит свою работу, и больших амбиций на этот счет у него нет, ему просто нужна постоянная работа да возможность снимать фильмы месяца, как сам он иногда шутит.

– Сегодня хоть гудков не слышно, – сказал ему помощник режиссера утешительно.

– Гудков? Да что гудки?! Мы и монолога не слышим. Стоит ей открыть рот, как ветер уносит каждое слово, – рявкнул Брюс.

Со звуком были настоящие проблемы во время съемок. Где бы мы ни начинали работать, везде нас преследовал рев автомобильных клаксонов, повсюду были пробки. Даже на холмах, в частном секторе или в уединенных деревенских церквях мы слышали рев грузовиков, крики рабочих, вой сирен. Вот и сегодня на бастионах замка, где никаких пробок не может быть и в помине, нам пришлось приостановить съемки, когда со своими друзьями появился бессовестно богатый знаменитый баскетболист, оставивший большой спорт. Они прикатили на быстроходных катерах и принялись кричать и улюлюкать, обливая себя дорогим шампанским, которое прямо тут встряхивали и открывали. Для нас технократические игрушки просто проклятие какое-то, ведь мы пытаемся восстановить события минувших дней в своей исторической мелодраме.

Но по крайней мере на этот раз мы хоть действительно находимся на потрясающей Ривьере. Во всяком случае, именно так мы себя успокаиваем. У нас на заднем плане самые что ни на есть настоящие руины, старинные замки, в которых мы снимаем, лучший антиквариат! Мы хоть не теснимся по тем же самым вагончикам, не едим из опостылевшей одноразовой посуды, не притворяемся, что Нью-Йорк по берегам реки Гудзон подходит для любого исторического полотна, будь то эпоха Екатерины Великой, Нефертити или еще какой-нибудь знатной дамы.

Особенность нашего ремесла заключается в том, чтобы взять любую женщину из любой эпохи, любого социального положения или национальности и протащить ее жизненную историю через игольное ушко формулы, где главная героина обладает сильным характером, несметными богатствами, платьями, мебелью и, конечно, многочисленными любовниками. План прост. Наша историческая героиня может родиться низкой или высокой, но она обязательно проходит через жернова несчастного раннего брака, либо ее насилует хозяин дома, который и так может купить любую женщину, после чего ее (героиню), как правило, выбрасывают на улицу. Но несмотря на это, она добивается своего счастья с легкостью, играючи, ведь она сильная. Она коллекционирует любовников, включая и его, Настоящую Любовь, которого она обычно теряет в конце. Она компенсирует потерю карьерой в бизнесе или политике, добиваясь власти над миром, становясь такой же безжалостной интриганкой, как и все вокруг. И все же вы восхищаетесь ею, потому как она прекрасно выглядит и великолепно одевается. А окажись вы на ее месте, то поступили бы точно так же. Наша героиня такая же, как вы или я, просто она оказалась в нужное время в нужном месте, и у нее полно слуг.

Я на самом деле не против того, что историю видят сквозь розовые очки, мне не нравится лишь одна откровенная ложь: что прошлое ничем не отличается от настоящего. В наших фильмах героини ведут себя как современные женщины, дети двадцать первого века, нарушая табу без страха быть сожженными на костре или забитыми камнями насмерть. В наших сценариях полно современного жаргона, например: «наши отношения ни к черту», или «ты же знаешь, из нее никудышная мать», или «ты дистанцируешься от семьи». И в то же время тексты щедро нашпигованы псевдоисторическими словами. Особенно часто мелькают «мириады» да «воистину» да еще «предвещать».

Разумеется, мы в «Пентатлон продакшнс» понимаем, что, кроме старомодных деталей костюмов, соответствующей мебели и прочего, мы должны игнорировать исторические факты, если они встают на пути у воображения. Что случается сплошь и рядом. Брюс все время советует нам довериться воображению.

Сейчас Брюс уговорил Лариму довериться воображению и отснять еще один дубль монолога. Мы все застыли в напряженном ожидании, затаив дыхание, и, о чудо, ветер стих, никакие скутеры не мешали нам, и Ларима прекрасно прочла монолог с достоверными рыданиями.

– Отлично! – весело воскликнул Брюс. – Обед. – Хотя по времени это был скорее завтрак, поскольку мы снимали с восхода из-за ограничений по времени, связанных с разрешением на использование замка.