Барбара Брэдфорд - Состоятельная женщина. Книга 1

– Почему ты уверена, – глядя на бабушку в упор, быстро спросила она, – что на правлении ко мне будут относиться так же, как к тебе? Я-то знаю, что думают обо мне члены правления. Для них я всего лишь испорченная, избалованная внучка состоятельной и могущественной женщины. Пустоголовая кукла с красивым личиком – только и всего. Так что не обольщайся: они никогда не станут слушать меня с тем же почтением, что и тебя. Да и почему, собственно, они должны это делать, скажи! Ведь я – это не ты.

Эмма поджала губы, чтобы скрыть усмешку: в ответе Полы она почувствовала не столько страх, сколько уязвленную гордость.

– Да, я знаю сама, что они там о тебе думают, девочка. – Голос ее звучал гораздо мягче. – Но мы обе с тобой прекрасно понимаем, что они ошибаются. Мне известно, конечно, что их отношение тебя бесит, дорогая. Мне также известно, что тебе ничего не стоило бы их разубедить. Я не знаю только одного: хочется ли тебе, чтобы они изменили свое мнение?

Эмма вопросительно поглядела внучке в лицо, проницательно прищурившись. Не услышав ответа, она продолжала:

– Признаюсь тебе, что меня всегда недооценивали мужчины. Этот крест я несла всю жизнь. Особенно я страдала от этого в твоем возрасте. Однако были в этом и свои преимущества, и я научилась ими пользоваться. Ты уж мне поверь, милая. Знаешь, Пола, когда мужчины убеждены, что имеют дело с глупой или ограниченной женщиной, они теряют обычную бдительность, становятся беспечными, а иногда даже допускают промахи. Не отдавая себе в этом отчета, они преподносят тебе этот подарок, можно сказать, на блюдечке.

– Да, но...

– Никаких „но”, Пола, пожалуйста. И уж ты-то не вправе меня недооценивать. Неужели ты всерьез думаешь, что я смогла бы поставить тебя в щекотливое или, не дай Бог, рискованное положение? – Эмма покачала головой и улыбнулась. – Я знаю твои возможности, дорогая. И всегда в тебя верила. Гораздо больше, чем в моих собственных детей, не считая, правда, твоей матери. И ты еще ни разу в жизни меня не подводила.

– Я благодарна тебе за доверие, бабушка, – твердо ответила Пола. – Но мне трудно иметь серьезные дела с теми, кто не воспринимает меня серьезно. А члены правления „Сайтекса" именно так и ведут себя.

Когда она произносила эти слова, в глазах девушки зажегся упрямый огонек, губы сжались в одну тонкую прямую линию: такое выражение непреклонности часто появлялось на лице ее бабушки, и сейчас она невольно копировала его.

– Знаешь, Пола, ты все-таки не перестаешь меня удивлять. У тебя колоссальная самоуверенность, ты не раз доказывала, что можешь сотрудничать с самыми разными людьми, на всех уровнях, причем делала это с самых юных лет. И ничего, тебя это не волновало. – Эмма тяжело вздохнула. – Сколько раз я твердила тебе, что в бизнесе не имеет ровным счетом никакого значения, что именно думают о тебе другие люди! Важно одно: ты сама должна знать себе цену, знать кто ты и что. Честно говоря, я всегда считала, что ты это знаешь.

– А я и знаю! – воскликнула Пола. – Все дело в том, что я вовсе не уверена, что обладаю твоей работоспособностью, да и опыта твоего у меня нет.

Лицо Эммы помрачнело.

– Поверь, все это у тебя есть. И плюс к этому еще образование, которого я так и не смогла получить. Поэтому я больше не желаю слышать этого самоуничижительного тона! Могу еще согласиться с тобой в отношении опыта. Но не забывай: ты с каждым днем все больше приобретаешь его. Честно тебе говорю: без всяких угрызений совести я послала бы тебя в „Сайтекс” хоть завтра. И одну! Уверена, что ты прекрасно справишься. В конце концов, я же тебя воспитала! По-твоему, я не знаю, что сотворила?

„Что ж, верно. Я твоя копия. Только копии не бывают лучше оригиналов. Никогда”, – с горечью подумала Пола, но вместо этого сказала:

– Пожалуйста, не сердись, бабушка, – она почти ворковала. – Ты все сделала просто великолепно. Но я ведь не ты. И все правление, увы, об этом знает, что, конечно, сказывается на их отношении ко мне.

Эмма подалась вперед.

– Слушай меня внимательно. – Щелки ее прищуренных глаз сверкнули зелеными стеклышками из-под морщинистых век. – Ты, кажется, забываешь об одном, – произнесла она медленно, против своего обыкновения чеканя каждое слово, чтобы подчеркнуть их значение. – Когда ты будешь там, в „Сайтексе”, выступать от моего имени, то все они просто не смогут не отнестись к тому, что ты скажешь, со всей серьезностью. Власть! Что бы они там о тебе ни думали, они не посмеют проигнорировать ту власть, которая стоит за тобой. Когда ты унаследуешь мое положение, после моей смерти, то будешь представлять на правлении свою мать, а она будет единственным крупнейшим владельцем акций „Сайтекса”! И, как ее доверенное лицо, ты будешь контролировать двадцать пять процентов привилегированных и пятнадцать процентов обычных акций корпорации, стоимость которой оценивается во многие миллионы долларов.