Олег Рой - Шапка live, или Искусство выживания

Никто спорить не стал. Отведали горячего.

– С праздником тебя, Левушка. И перестань так смотреть на щенка, он тебе не достанется, я ее характер знаю, – хихикнула матушка, слегка захмелевшая после шампанского.

– С праздником, Лев, – подхватила тост Мария Ивановна. – У тебя, Алина, характер не лучше.

– С днем рождения, Лев Львович, – присоединилась бокалом к другим Красная Шапочка.

– Оля, а когда ты начнешь называть меня «папа» не через раз, а постоянно?

– Пока не привыкла, – покраснела Красная Шапочка.

– Прошло-то всего три месяца, – напомнила Мария Ивановна.

– Тогда у нас тоже прошло три месяца. – Лев Львович с любовью смотрел на всех и особенно на Алину Борисовну.

О том, что Лев Львович является отцом Ольги, Мария Ивановна догадалась несколько месяцев назад, на съемках в деревне.

Двадцать с лишним лет назад Алина стала студенткой ВГИКА, где учился начинающий режиссер Брюковкин. Произошел бурный роман.

Но разные темпераменты, разные интересы, но то, что режиссер тогда еще не нагулялся, да и Алина тоже посматривала на других… Лев не был готов к ответственности, которой оборачиваются постоянные отношения. Брюковкину предстоял долгий путь ассистентства, путь ученичества. Была, как говорится, «голова в облаках», и он грезил лаврами Феллини, Копполы, Спилберга и других гениев.

Лев Львович от волнения слишком громко отхлебнул шампанского, отставил пустой бокал и попросил Волка:

– Налей-ка мне водочки. – Помолчав, он продолжил воспоминания: – Мы с Алинкой только начинали этот путь. Мы сами с собой еще не примирились, куда там друг с другом. Начались ссоры, которые каждый из нас переживал очень остро. Она дико ревновала меня, я ревновал ее. Когда мы разбежались, Алина сразу же завела себе новую любовь, я не остался в долгу. Мы старались не попадаться на дороге друг у друга… четверть века старались. Я думал, что она родила не от меня. К тому же Алина пропала на год, ушла из ВГИКа в журналистику.

Бабушка прокашлялась:

– А моя Алина отсидела декретный отпуск с Оленькой, скинула девочку мне на руки и пошла дальше учиться и работать.

– Умница, – растрогался Лев Львович и потянулся к налитой Волком рюмке.

Волк алкоголь не употреблял, он продолжал налегать на мясо.

– Чего приуныли, котята? – вдруг спросил режиссер и широко улыбнулся. – Не хотел говорить о работе на дне рождения, но уж если мы все так заинтересованы в фильме, то ну-ка, выше нос, приближается свет в конце туннеля!

Лев Львович вскочил и поднял бокал.

– …в смысле, поезд метро, идущий нам навстречу? – съязвил Волк, сохранивший набранный за время диеты не очень здоровый цинизм.

Лев Львович на выпад Волка внимания не обратил, по крайней мере, не подал виду:

– Значит, так, Красная Шапочка, Волк и бабушка готовятся к съемкам сцен двести десятой тире двести двадцать пятой. Если все пойдет хорошо, к концу недели будем снимать развязку.

– Стоп, шеф, вы что же, нашли охотников? – догадался наконец Волк и скормил Дейзику кусочек мяса, который в самого уже не влезал.

– Нашел, – если бы режиссеров снабжали лампочками для проявления энтузиазма, Лев Львович сейчас в одиночку мог бы осветить Москву. – Настоящих, с опытом работы!

– Охотниками? – уточнил Волк. – Или в кино?

Режиссер смутился:

– Вообще-то в ТЮЗе.

– Московском? – снова уточнил Волк все тем же недоверчивым тоном.

– Тебе-то какая разница? – вскипел Лев Львович. – Тоже мне, Ким Бессинжер в джинсах! В Саратовском. Главное, что они идеально подходят на роль. В них актерское мастерство органично сочетается с умеренным быдлячеством. Что еще нужно для такой роли?

Волк кивнул, но как-то неуверенно:

– Надеюсь, они убьют меня красиво и сюжет нам не покорябают.

– А с чего ты взял, что тебя вообще убьют? – загадочно улыбнулся режиссер.

– Сценарий прочитал, – пожал плечами Волк. – До конца.

– Я еще думаю над концовкой, – сообщил Брюковкин. – С одной стороны, печальный вариант больше за душу берет, с другой – не хочу я вас с Красной Шапочкой делать несчастными. Даже в кино. Вы ведь теперь родные.

– А я думал, мы уже близки к финалу, – разочарованно протянул Волк.

– Тебе у меня так надоело сниматься? – начал злиться Лев Львович. – Или консервы собачьи так по вкусу пришлись, что ты готов ко второму сезону фильма «Посмотрите, какая вкусная гадость у меня на тарелке»?

Волка аж передернуло.

– Лев Львович, я хочу увидеть наш фильм на экране телевизора! – сказал он безапелляционно. – Я не помню, чтобы вы меня кусали, наверно, ваш энтузиазм воздушно-капельным путем передается, но я вижу, что у нас получается действительно хороший фильм. Можете считать меня романтиком, оторванным от реальности, но я верю в успех…