Филлис Уитни - Бирюзовая маска

Служащий покачал головой.

— К нам приезжает очень много людей, всех не упомнишь. Наверное, была масса девушек с длинными светлыми волосами. Я не обращаю на них внимание.

— Разве парк не закрывается на ночь? — спросила я, когда мы въехали в ворота. — Разве посетителям не предлагают покинуть его?

— Это огромное пространство с множеством дорог, — сказал Гэвин. — И туристы всегда останавливаются здесь на ночь. Вряд ли они регистрируют посетителей, которые уезжают.

Дорога, извиваясь, шла вниз, ко дну каньона. С обеих сторон поднимались высокие скалы, на одном склоне их росли деревья, а другой, крутой, был застывшей вулканической лавой.

— Почему это национальный памятник? — спросила я.

— Индейцы были здесь приблизительно до 1500 года. Вы увидите остатки их жилищ и кив [2]. Все тщательно сохраняется.

И он был тщательно вежлив — любезный гид.

— Но если здесь масса дорог, как мы ее отыщем?

— Пол говорит, что ее больше всего интересуют пещеры. И в них можно найти укрытие. Мы осмотрим некоторые. Все зависит от того, как далеко ей вздумалось уйти от главной дороги. Если она здесь, я подозреваю, что недалеко.

— Но если она действительно хочет спрятаться…

— Если она действительно хочет, — тихо сказал Гэвин, — тогда мы ее не найдем. Но я подозреваю, что к настоящему времени, если она здесь, она хочет, чтобы ее нашли. Пол был очень кстати со своими сведениями о том, где она может быть. Возможно, все это подстроено.

Я не могла понять, почему Элеанора Бранд неожиданно убежала из дому, чтобы провести ночь в таком неподходящем месте. А также почему сведения о ней «подстроены».

Однако я знала, что он ничего не станет объяснять. В его голосе появилось напряжение, когда он заговорил о Поле, и я решила изменить тактику и быстро спросила:

— Почему вы не любите Пола Стюарта?

Он посмотрел на меня таким взглядом, который ясно давал мне понять, что меня это не касается, но все-таки ответил:

— Неприязнь — это очень сложный вопрос. Во-первых, у Пола есть способность создавать неприятности. Держитесь от него подальше.

Что ж, может я буду держаться подальше, а может нет. В любом случае я сама буду решать.

Солнце светило, но воздух был прохладным, и я радовалась, что надела свитер.

— Здесь, наверное, довольно холодно ночью? — спросила я.

— Точно. Но Элеаноре холод нипочем.

Я хотела спросить — почему? Почему она уехала? — но его тон держал меня на расстоянии.

У маленького здания — места сбора посетителей — Гэвин припарковал машину, и мы вышли. Он посмотрел на мои туфли на низком каблуке, которые я надела в дорогу, и кивнул.

— Нормально. Тропинка не трудная и не длинная.

Узкая дорога была заасфальтирована, идти по ней было удобно. Она извивалась вдоль дна каньона. Меня опять охватило чувство, что этот мир мне совсем незнаком. Прямой каньон обрамляли крутые скалы, голые с одной стороны и покрытые лесом с другой, так что казалось, будто мы попали в широкий разрез, сделанный в земле. Справа к небу поднимались голые скалы, у их подножья высилась вулканическая скала, вся покрытая оспинами пещер, в которых жили индейцы, десятки пещер, и до них можно было добраться только карабкаясь по скале.

Гэвин заметил, что я смотрю на пещеры, и покачал головой.

— Если она здесь, она наверняка выбрала более легкий путь. Пойдем по тропинке.

Казалось, он был уверен, что хорошо ее знает, и не очень волновался.

Встречались остатки разрушенных кив — зданий, которые когда-то использовались для совершения религиозных обрядов и церемоний. Каменные руины древнего Пуэбло Туонуи образовывали круг с центральной площадью посередине. Когда-то они были высотой в три этажа, могли вместить более ста человек, так сказал мне Гэвин. В другое время я бы больше заинтересовалась всем этим.

Тропинка повернула к подножию скал и стала подниматься наверх, пока не поровнялась с пещерами и восстановленными скальными жилищами. Я запыхалась от подъема на непривычную высоту. Гэвин заметил это и замедлил шаг.

Теперь он останавливался у каждой пещеры и заглядывал внутрь. Там, где к скале была прислонена деревянная лестница, он взбирался по ней, чтобы заглянуть в отверстие пещеры. Мы уже поднялись довольно высоко от дна каньона, и тут и там на узкой скалистой тропинке были прорублены ступени. Поверхность скалы была неровной, с выступами, так что тропинка, казалось, стягивала скалу через все ее неровности, как шнур. Только один раз мимо нас прошли другие посетители, направляясь в противоположную сторону, и внизу в каньоне, где извивался ручей и росли группы деревьев, было пусто. Огромные пространства Бандельер могли поглотить сотни людей. Теперь мы стали чередоваться. Я заглядывала в одну пещеру, а Гэвин — в следующую, так дело пошло быстрее.