Клаудиа Кроуфорд - Любовный квадрат

Сработал сигнал внутренней связи с консьержкой.

Что еще?

– Да?

– К нам поднимается джентльмен. Сказал, вы знаете, кто он.

Ник Элбет! Имя вспыхнуло в мозгу, как это случалось очень часто. Будет сногсшибательно открыть дверь и увидеть на пороге Ника, как и в прошлый раз, с мерзкой ухмылкой, огромным букетом маргариток и бутылкой шампанского.

– Сидней!.. – реальность заставила отшатнуться. Неуклюже пытаясь обнять, он наступил ей на ногу.

– Прости, пожалуйста.

– Ничего страшного.

– Правда, извини меня, Мона. Я такой неловкий…

– Все нормально. Действительно. Полный порядок. Зачем он здесь? Разве не помнит, что скоро репетиция?

– Машина внизу. Я подумал, тебе понравится, если я заеду за тобой.

– О, Сидней… – Почему она так безумно зла на него? Ведь он поступает именно так, как ей всегда хотелось, чтобы вел себя мужчина – внимательно, заботливо, преданно.

– Ну, конечно… если у тебя нет других планов. Я только думал…

– Ты думал совершенно правильно, Сидней, дорогой. Спасибо, милый.

Так натурально. Просто Сара Бернар.

– Что бы я без тебя делала? Буду готова через полсекунды.

Глубокий вдох, собраться с мыслями, машина закрутилась. Любимая звезда собирается на репетицию: густые рыжевато-коричневые волосы собраны в тугой узел так, что натянулась кожа на скулах, очки в тонкой оправе с тонированными стеклами вместо контактных линз, мешковатый черный свитер, высокий воротник доходит до подбородка, чтобы избежать даже малейшего намека на дряблую шею, ремень затянут на талии, гордо выставляя напоказ результаты действия крема для похудения, «вареные» джинсы – униформа драматической актрисы. Старенькие балетные тапочки уступили место белым кроссовкам с теннисными носками.

Пьеса, косметичка, лимонные жевательные конфетки, витамины, кофеин, записная книжка, ручка и пачка бумажных салфеток заброшены в потрепанный зеленый полиэтиленовый пакет. Она наносит последний штрих, намазывая помадой надутые пухлые губки, и обессиленно направляется к дверям, где ждет Сидней. Она не должна быть такой сукой. Разве бегать за тачками в час пик лучше, чем иметь в своем распоряжении Сиднея и его «Линкольн»? Она поклялась немедленно и впредь стать восхитительной.

– Готова, дорогой.

– Думаю, ты выбросила это по ошибке, – он держал толстый белый конверт с английской маркой. – Выглядит впечатляюще. Из Британии. Может быть, королева Елизавета пригласила тебя на чай.

Раздражение исказило наигранную маску светской леди. Черт бы тебя побрал, Сидней, держись подальше от моей мусорной корзины! Не лезь в мою жизнь!

– Очень любезно с твоей стороны, Сидней, но я уверена, что это не важно.

Она взяла у него конверт и бросила назад в корзину. Он удивленно заморгал и снова достал письмо с доводящей до бешенства самоуверенностью хозяина судьбы, заботящегося о маленькой женщине.

– Тебе разве не любопытно? А вдруг это от твоей подруги Джорджины, о которой ты все время рассказываешь?

– Сидней!

Я убью тебя, Сидней! Я сброшу тебя в шахту лифта. Я возьму себе такси. Мне это, действительно, не надо.

У меня великолепные дети. Мне нельзя так расстрачивать свою энергию. У меня репетиция, черт побери, я могу очиститься. Я могу стать целомудренной. Из-за стрессов бывают морщины. Она глубоко вздохнула и надула щеки как ящерица-варан. У-у-ух! Воздух медленно вырвался наружу.

– Если тебе так любопытно, сам открой, О' кей?

Он ухмыльнулся, наслаждаясь прекрасным, по его мнению, моментом доверительной близости.

– И приз за лучшую женскую роль в спектакле «Трамвай «Желание» присуждается… Мо-не Де-вид-сон! – пауза, а затем крик ликования едва не разорвал ее барабанные перепонки. – Что я тебе говорил? Я был прав! Это от Джорджины! Вот видишь! Она выходит замуж!

Мона тупо уставилась на него.

– Что-о?

Улыбка Сиднея напомнила ей Чеширского Кота, [4]только она ужасно раздражала. Он снисходительно похлопал ее по руке.

– Где ты, дорогая? В стране Дневных Грез? – он помахал перед ней приглашением. – Я был прав. Как я уже сказал, это от твоей старой подруги Джорджины, и она выходит замуж.

– Джорджина?.. Замуж?..

– Так здесь написано, и она хочет, чтобы ты приехала в Лондон к ней на свадьбу, все расходы оплачиваются. Вот это я понимаю, дружба!

Мона назвала бы это прохладным знакомством. Всего неделю назад она звонила Джорджине сказать, что видела картину из ее коллекции в «Харпер Базаар» [5]и сообщить о своем дебюте в роли Бланш.