Клаудиа Кроуфорд - Любовный квадрат

– Я уверена, Ее Величество королева Виктория посчитала бы меня женщиной, потерявшей, как и она, любимого человека.

В этот момент первые солнечные лучи позолотили белый мрамор памятника.

– Поднимите свои бокалы! За Ника Элбета! – прокричала Мона.

– За Ника Элбета! За Ника Элбета!

Все, как один, поднялись на ноги, высоко держа стаканы и глядя на огромную статую, озаренную золотистым светом. Там, где в вечном одиночестве восседала массивная фигура принца, медленно появилась другая фигура, стройный человек в черном, с лицом, затененным полями мягкой фетровой шляпы.

– О Боже! Это Ник! – завизжала какая-то женщина.

– Нет! Это его призрак!

– Видение! Солнце шутит над нами!

Человек спрыгнул с выступа у ног статуи принца Альберта и замер.

– Он жив! Я знала это! Глупый ублюдок! – смеясь и плача одновременно, Джорджина пыталась пробиться сквозь толпу ошеломленных гостей.

– Пожалуйста… Дайте мне пройти…

– Осторожно! У него пистолет!

– Он безумен!

– Он собирается убить всех нас!

Собравшиеся застыли на месте, охваченные ужасом, как персонажи картины «Последний день Помпеи». Со страхом и недоверием они смотрели на серебристый пистолет. Дуло медленно поднялось, потом изменило направление, пока не нашло естественный туннель к мозгу, ухо. Приглушенный выстрел подбросил жертву в воздух, словно тряпичную куклу. Казалось, тело парит над ними, извиваясь в агонии, пока закон земного притяжения не прервал этот ужасающий полет.

– Почему, Ник?! Зачем?! – Джорджина бросилась к телу в безумной надежде найти признаки жизни. Зачем он сделал это? Брак не имеет никакого значения, если они вместе. – Пожалуйста, кто-нибудь! Вызовите скорую!

– Дорогой! Пожалуйста, не умирай! Прижав пальцы к запястью в поисках пульса, она поняла, что это не рука Ника. Ногти накрашены алым лаком, женские, отлично ухоженные ногти. Шляпа закрывала белокурые волосы зеркального двойника Ника. Глаза Роксаны с усилием приоткрылись. Увидев Джорджину, она победно ухмыльнулась.

– Ты думала, я позволю ему уйти? Я насыпала в бензобак сахар. Думала, что смогу жить без него, но нет, не смогла. Мы – один человек, одно тело, одна душа.

– Пожалуйста, Роксана… Мы послали за скорой.

– Обманула тебя, да? Идея пришла мне вчера вечером, во время десятичасовых новостей. Une bonne idee, oui? [43]Ник смеялся бы, как сумасшедший, верно?

Тело Роксаны забилось в предсмертных конвульсиях, ее последние слова были едва слышны:

– Он мой. Навсегда.

Она будет считать Ника Элбета живым, пока не увидит его безжизненное тело. Джорджина, более чем когда-либо, уверена, что он где-то в Ла-Манше, плывет, ухватившись за обломок самолета. В любую минуту он будет найден и доставлен домой, в Англию. С холодным спокойствием она благодарила Роксану за самоубийство. Когда Ник вернется, больше не будет никаких препятствий.

Наконец-то, они смогут пожениться, только следующий раз это произойдет в регистрационной конторе. Никакой суеты, никаких хлопот, только они вдвоем. Наконец-то, вместе.

Внезапная известность порождает свой собственный специфический эффект. Каждый, попавший в сферу внимания средств массовой информации, интуитивно чувствует, как надо отвечать. Десятилетия наблюдений за кинозвездами, политиками, членами королевской семьи, победителями лотерей, жертвами обстоятельств, начиная от насилия и мошенничества, до случайных нелепостей любви и природы, показали зрителям, как нужно вести себя, когда придет их черед иметь дело с бешеным чудовищем, именуемым средствами массовой информации.

На этот раз таинственное исчезновение Ника Элбета в день своей свадьбы и чрезмерно пошлое самоубийство его бывшей жены и сводной сестры, произвело эффект разорвавшейся бомбы.

Несколько следующих дней Челси Мьюз находился в осадном положении. В усадьбе был только один вход и, соответственно, выход. Из-за богатства и дурной славы Роксаны на континенте, а также присутствия двух американок, особенно, актрисы Моны Девидсон, контингент прессы состоял из представителей «Пари Матч», «Огги» и других европейских иллюстрированных журналов, а также британских газетчиков и нескольких международных телевизионных компаний.

По просьбе Джорджины полиция Челси поставила у ворот особняка констебля, удерживающего любопытных от проникновения на территорию дома. В одном леди Джорджина была уверена – закон защищает ее право на частную собственность. Дом англичанина – его крепость.