Уитни Уильямс: Любовь среднего возраста

Голос звучал невозмутимо, а серьезность в моих глазах не позволяли им видеть, что я шучу...

Я даже пережила фазу «Я — женщина, услышь мой рев», где я приняла следующие кардинальные решения:

1) Укоротила свои волосы длинной до талии, оставив длину до плеч;

2) Завязала с новой привычкой — курением, которое длилось всего один день;

3) Сделала себе татуировку с «датой свободы» (датой моего развода) на ноге, проколола уши, и все-таки согласилась на бесплатный пирсинг пупка от салона;

4) Избавлялась от песен о женской силе всякий раз, когда была в своей машине, на работе или за уборкой дома (уверена, мои дочери разгромили и сожгли мой диск с Шанайей Твейн...);

5) Продала все свое добро, кроме телевизора... и моей электронной книги... и моего айпода... и моего — ладно, в общем, я просто отдала все, что принадлежало Райану.

Поскольку я проходила все эти фазы, моя карьера старшего маркетолога в партнерской компании «Коул и Хиллман» продолжала несчастно страдать: продукт нашего нового клиента был назван «Неверность» и компания настояла на том, чтобы использовать фразу «Некоторые клятвы были даны, чтобы их нарушать» как слоган.

Только когда я провела целый день, плача в общественном туалете, то поняла, что я должна была сделать.

Мне надо было уехать. Я должна была начать двигаться дальше.

Я уволилась с работы, забрала дочерей из школы и упаковала свой внедорожник. Я воспользовалась теми небольшими деньгами, которые получила от раздела имущества при разводе и совершила поездку по пересеченной местности от Питтсбурга до родного города моей мамы — Сан-Франциско, Калифорния.

Я купила небольшую недвижимость, нуждающуюся в ремонте, в тихом районе, дом на самой вершине склона. Я смотрела многочисленные передачи по HGTV 2и завершила несколько проектов по благоустройству жилья, как терапию, как способ занять свои мысли: я сняла все ковры и уложила паркет и гладкую керамическую плитку. Я покрасила каждую комнату — спокойным бежевым, кремовым, похожим на цвет слоновой кости, цветом «кофе с молоком», древесно-красным.

В течение трех месяцев после переезда у меня было много собеседований, но очень мало ответных звонков. Поняв, что в силу экономического кризиса мои варианты были ограничены, я неохотно устроилась на работу среднего класса в сфере маркетинга в «Стэтхем Индастриз» с понижением в должности и сокращением зарплаты, если сравнивать с прежним положением.

Я сказала себе, что получать меньше денег не обязательно плохо, это было чем-то новым, а чтобы действительно двигаться дальше, мне нужно было больше новизны.

Поскольку я никогда не была поклонником бега, я каждое утро просыпалась пораньше и заставляла себя бежать полмили 3, затем полную милю, а в итоге три мили в день.

Мои волосы были подстрижены еще короче — от плеч до каре. Я стала баловать себя днем в салоне два раза в месяц, то, о чем я всегда мечтала, но на что никогда не находила времени. Я даже присмотрела себе новый гардероб, меняя с доплатой свои фирменные абсолютно черные наряды на яркие шелковые блузы, юбки-карандаши, и подчеркивала свои достоинства платьями и хорошо сидящими костюмами.

Однажды, когда я вышла из магазина, то встретила женщину, которую звали Сандра Рид. Она была из тех кротких, но в то же время оптимистичных людей, при знакомстве с которыми у меня мгновенно возникало чувство, будто я могу довериться им и рассказать что угодно; я была уверена, что тому поспособствовала ее работа психиатром.

Когда я несколько месяцев спустя разоткровенничалась и поведала ей настоящую причину побега в Сан-Франциско, она настояла, чтобы я начала посещать психотерапевта. Из уважения к нашей зарождающейся дружбе она порекомендовала мне одного из прославленных партнеров ее фирмы и списала мои сеансы бесплатно.

Она всегда подбадривала меня выйти, попытаться найти мужчину на быстрых свиданиях и все-таки попробовать снова встречаться. Однако после четырех лет жизни в Сан-Франциско я все еще не смогла заставить себя сделать это.

Я не верила, что так уж много мужчин заинтересовались бы разведенкой средних лет, и сомневалась в том, что какой-нибудь человек сможет залечить раны, нанесенные Райаном и Амандой.

Джонатан

— Господи, она сексуальна...

Я был на деловом ужине с партнерами, когда увидел великолепную рыжеволосую женщину, выходящую на палубу бара «Тихоокеанский залив».

Она была совершенно потрясающей. Короткое черное кружевное платье, которое было на ней, обтянуло ее соблазнительное тело во всех нужных местах, и я старался изо всех сил увидеть, что под тем глубоким вырезом.