Белва Плейн - Пылающий Эдем

И тут он пустился бежать, одним прыжком перескочил маленькую речушку и быстро домчался до дома.

Марджори сидела на террасе перед серебряным чайным подносом. Она сменила костюм на домашний, в пастельных тонах: было бы нетактично присутствовать на похоронах в городе в одежде светлых тонов. При виде его она опустила чашку на стол.

– Ну и ну! Должна сказать, ты выглядишь как только что оживший покойник.

– Этот день был далеко не самым лучшим в моей жизни.

– Хм! Нам еще повезло, что они не преследовали его и не решили убить здесь. Нас могли бы всех перестрелять заодно с твоим драгоценным дружком.

Фрэнсис сел в кресло, облизал пересохшие губы. В памяти вдруг всплыло, как он сам в детстве злился на взрослых, которые по глупости женились и выходили замуж, когда даже ребенку было ясно, что они не подходят друг для друга и никогда не подойдут.

– Я хочу, чтобы ты уехала, – сказал он. – Забирай Мейган. Уезжайте отсюда. Без меня.

– Ты хочешь этого? – воскликнула она, расхохотавшись. – Ты хочешь, чтобы я уехала?

– Да. Давай поставим последнюю точку на том, что было ненужным с самого начала.

– Ненужным? О чем ты говоришь?

– Я говорю о нашей с тобой жизни. Она не оставила ничего в душе каждого из нас. Что мы пытаемся доказать, живя вместе? Между нами ничего не осталось, и ты знаешь это сама. Ты хочешь отсюда уехать, а я не хочу. Вот и все.

Она поднялась с кресла, гремя чайной посудой:

– Ты хочешь жениться на Кэт Тэрбокс. Так следует тебя понимать?

– Да, – сказал он просто.

– Я знаю, ты ездил к ней той ночью, когда отложили выборы. Ты тогда сбежал с торжества! Я знала об этом! Но я не хотела выглядеть идиоткой, обвинив тебя в этом, потому что я могла каким-то образом и ошибиться. А она сучка! Проститутка!

– Я не желаю это слушать, Марджори!

– Я знала об этом и тогда… в первый раз в Элевтере! Я видела все!

– Значит ты видела даже больше, чем я.

– Мне следовало изуродовать ей лицо так, чтобы тебе больше не захотелось на нее смотреть. Плеснуть ей щелочи в глаза, как это здесь делают туземцы.

– Зачем? – удивленно воскликнул он. – Тебе же нет никакого дела до меня, до нас. И уже давно не было, давным-давно.

Она не ответила. Слезы бешенства текли по ее щекам, она шарила по столу, искала носовой платок и не находила его. Он подал ей свой.

– Тебе же до меня нет никакого дела, – повторил он. – Мы ведь больше и не спим вместе.

– И в самом деле, – издевательски произнесла она. – Если говорить о таком пылком любовнике, как ты…

– Я знаю, – перебил он ее, – я уже давным-давно таким не являюсь. А разве тебе это ни о чем не говорит? Я же еще молод, и я здоров, – говорил он, и голос его обретал страстность. – Какая это жизнь… на двух одиноких постелях…

– О, ради всего святого! Умерь свой тон, дурак! Ты что, хочешь, чтобы наш разговор услышали слуги?

– Слуги, слуги! Они такие же человеческие создания, как ты и я. Думаешь у них нет глаз и они ничего не видят? У меня нет твоего чувства превосходства…

– Я сказала, понизь голос! Мейган задремала! Ты хочешь разбудить и напугать ее?

Он тут же перешел на шёпот:

– Если бы у нас не было Мейган, мы бы прекратили это уже давно, Марджори. И мы используем ее, каждый для себя. И мне никак нельзя было привозить тебя сюда. Это была моя ошибка. И несправедливо по отношению к тебе.

– Ты прекрасно знаешь, что я пыталась как-то все наладить. Я вела твой дом, хозяйство и принимала твоих гостей. Я делала тебе честь.

– Да, верно, – сказал он.

Однако пропасть между нами, подумал он при этом, шире, чем Сен-Фелис, и она пролегла бы даже если бы мы никогда и не слышали об этом месте.

– Я делаю все возможное, заботясь о дефективном ребенке, которого ты мне подарил.

Эта жестокость с ее стороны заставила его замолчать, и он опустил голову, в то время как она продолжала говорить:

– Мой ребенок не был бы таким, если бы не твоя семья.

– Не нужно мне об этом напоминать, – сказал он потухшим голосом.

– Очевидно нужно, если ты уже совсем готов бросить пас. Обменять нас на полоску земли и новую бабу.

Он поднял голову. Она явно хотела принизить его чувства. Он это понял. И он не хотел этого допустить.

– Я вас не «бросаю», – сказал он зло. – Я намерен хорошо позаботиться о тебе и Мейган. Всегда, даже если ты сумеешь… устроить свою жизнь. В любом случае.

– Устроить свою жизнь! Каким это образом, скажи мне, пожалуйста? Какие у меня шансы обучиться чему-либо? Я бросила свою жизнь тебе под ноги!