Неонилла Самухина: Когда любить нельзя…

– А вот это, уважаемый герр, вам пока знать ни к чему! – категорично отрезал герр Майнкопф, включаясь в игру. – Мы и так вам сообщили больше, чем нужно.

Отец Кирилл покивал, соглашаясь, а потом озабоченно обратился к художнику:

– Но вы, надеюсь, сохраните наш маленький секрет в тайне? А мы потом, когда придет время, позволим сделать вам портрет автора… к эксклюзивному интервью.

Художник встал, серьезно оглядел присутствующих, и, остановив взгляд на Марии, твердо пообещал:

– Я вас не выдам, фройляйн Мария! Вас ведь так зовут?

Мария, которая едва сдерживалась, чтобы не прыснуть, только кивнула в ответ и опустила глаза.

– Мы вам верим… – сказал отец Кирилл. – Тогда, до будущей встречи! И позвольте мне оставить портрет на память – я повешу его у себя дома, – отец Кирилл отвел в сторону руку с рисунком, любуясь им.

– Да, да, конечно, – польщенный художник приосанился, улыбаясь. – Я могу вам даже оставить автограф.

– О, если можно, я буду очень рад, – с серьезным лицом сказал отец Кирилл, протягивая ему лист с портретом.

Художник достал ручку.

– Кому написать? – спросил он, нацелившись в верхний угол листа.

– Напишите, пожалуйста: «Дорогому другу», мне это будет очень приятно, – попросил его отец Кирилл.

Художник выполнил его просьбу и, добавив слова пожелания счастья, гордо поставил размашистую подпись.

Герр Майнкопф громко фыркнул.

– Ну и наглец! – прошептал он Марии на ухо, а, потом, не выдержав, расхохотался.

Покосившись на него, художник вернул отцу Кириллу подписанный лист, и, благосклонно выслушав слова благодарности, решил, что инцидент исчерпан. Поэтому, подойдя к охраннику, он с вызывающим видом забрал свой портфель, лежащий у того на столе, и слегка поклонившись в сторону отца Кирилла, герра Майнкопфа и Марии, поспешил покинуть их общество. Задерживать его никто не стал.

Как только за ним закрылась дверь, Мария, укоризненно покачав головой, посмотрела на отца Кирилла, а потом, не выдержав, рассмеялась, воскликнув:

– И как вам только не стыдно!

– За что? – отводя улыбающиеся глаза в сторону, удивился отец Кирилл. – Я не сказал ему ни слова неправды!.. И если он порядочный человек, то сдержит свое обещание, а если нет, то завтра его газета опубликует сенсационный материал… возможно, даже с твоим портретом, Мария, что само по себе не худо… – и, покосившись на охранника, предложил: – Давайте продолжим разговор в другом месте.

Они вышли из комнаты охраны и быстро пошли в кабинет герра Крюгера, стараясь сохранять серьезный вид.

– Однако, предупреждать надо! – входя в кабинет, со смехом сказал герр Майнкопф, поворачиваясь к отцу Кириллу. – А то даже я сначала поверил!

Сидящий за столом герр Крюгер поднялся им навстречу, и с любопытством поинтересовался, что их так развеселило.

– Да вот, герр Филаретов такой интересный выход из ситуации с портретом придумал… – ответил герр Майнкопф и в лицах, мастерски передал герру Крюгеру разговор отца Кирилла с художником, вызвав смех даже у самого отца Кирилла.

Герр Крюгер выслушал рассказ, и, отсмеявшись, посмотрел внимательным взглядом на отца Кирилла, выражая общее мнение:

– Да, это мог придумать только писатель, обычному человеку такой ход в голову бы не пришел…

– Честно говоря, мне это не очень льстит, – покачал головой отец Кирилл. – Ведь я слукавил и ввел человека в заблуждение, а это грешно с моей стороны.

– Вы святой человек, герр Филаретов! – воскликнул герр Майнкопф, с восхищением посмотрев на него, и добавил, обращаясь к присутствующим: – Ну, хорошо! Будем считать, что официальная презентация удалась, и теперь мы можем с чистой совестью… – и убеждающе глянув на отца Кирилла, он еще раз повторил: – Да, да, именно с чистой совестью, отправляться на вечеринку, – и, посмотрев на часы, добавил: – Тем более что нас там уже давно ждут. Надо же, как бежит время – восьмой час!

В «Старом Симпле», куда они довольно быстро добрались, их уже, действительно, ждали. Герр Гессер и фрау Кюнцер, стоявшая под руку с мужем, разговаривали у входа с фрау Майнкопф.

– Мама, какой приятный сюрприз! – целуя старушку в румяную щеку, воскликнул герр Майнкопф.

– Да, я решила сегодня побыть с вами, с молодежью. К тому же, я давно не танцевала… – ответила фрау Майнкопф, и повернувшись к Марии, с которой она познакомилась, когда та приезжала работать над редактурой перевода, радостно воскликнула: – Мария, какая ты сегодня потрясающая!