Кэрол Финч - Чудесный дар

Кроме головной боли, ничто не могло испортить его приподнятого настроения. Нэш с трудом выбрался из кровати и пошел принять душ, чтобы прояснить мысли. Затем он оделся и отправился на арену родео.

Аплодисменты шестнадцати тысяч фанатов все еще отдавались в ушах Нэша, словно глухой звук рычага игрового автомата, – результат слишком большого количества выпитого накануне виски…

– Привет, Нэш…

Нэш поднял взгляд на трибуны и увидел блондинку, которая вчера обнимала его в ночном клубе, где он праздновал победу. На ней тогда были яркие джинсы и тенниска с надписью «Забудь о диких лошадях и оседлай ковбоя».

Ей удалось это сделать.

Нэш вчера явно переусердствовал с выпивкой и был не слишком привередлив к компании, которая его окружала. Черт побери, эта блондинка казалась ему намного симпатичнее при свете заката, чем сейчас.

Господи, Нэш так не напивался уже в течение нескольких месяцев! Он даже не помнил, как вместе с блондинкой добрался до своей комнаты в гостинице – уже на рассвете.

– Ты свободен вечером, ковбой?

Нэш небрежно обернулся и через плечо посмотрел воспаленными глазами на грудастую блондинку. Сегодня на ее тенниске красовалась надпись «Я тащусь от задниц в джинсах Ранглер».

Прошлой ночью, находясь под воздействием большого количества выпитого алкоголя, Нэш пришел в восторг от надписи на тенниске, и ему захотелось испытать в деле ее хозяйку… Но сегодня он чувствовал отвращение, вспоминая минувшую ночь. Агрессивные преследовательницы в джинсах, всегда толпящиеся около ковбоев, такие же яркие и поверхностные, как их макияж…

Вот и он соблазнился алкоголем и женщиной.

Нэш так долго жил в быстром темпе, ни на мгновение не сходя с беговой дорожки своей жизни, что потерял чувство реальности, не говоря уже о чувстве осторожности, приобретенном за двадцать восемь лет. Чоктоу Джим всегда предупреждал Нэша и Хэла, что ковбои родео блестят в глазах женщин ярче, чем неоновые огни казино.

Еще бы, дядя Нэша был ходячей энциклопедией поговорок. Джим Прайс участвовал в турне родео с ранней юности, поэтому у него находилось какое-нибудь подходящее изречение на любой случай. К сожалению, вчера Нэш был слишком занят собой, чтобы вспоминать советы чоктоу Джима.

– Ну что, Нэш? – напомнила о себе грудастая блондинка, стараясь принять самую соблазнительную позу и демонстрируя свой необъятный бюст. – Ты ведь не единственный ковбой, кому я нравлюсь, и ты знаешь об этом.

«Проклятие», – подумал Нэш, направляясь в сторону ворот загона. Когда он был пьян, ему удавалось относиться к этой женщине лучше. Слово «шлюха» быстро пришло на ум. Что заставило его сидеть с ней за одним столом? Вчера вечером он действительно был не очень-то разборчив.

Верхняя губа блондинки пренебрежительно приподнялась, когда она поняла, что Нэш ее отвергает.

– Да имела бы я тебя, Гриффин!

– Вы уже поимели меня, мадам, – с насмешливой манерностью произнес Нэш. – Но Колдун получил за представление больше очков, чем вы…

Нэш ругнулся, когда брошенная женщиной коробка поп-корна ударила его между лопатками. Рассыпавшиеся кукурузные хлопья были похожи на снежинки среди грязи.

– Иди ты к черту, Весельчак! – выкрикнула блондинка. – Ты совсем не мастер. У меня было приключение получше в моей «тойоте».

Саркастическая улыбка все еще играла на губах Нэша, когда он обернулся и увидел приближающегося к нему брата.

– Какие-то проблемы? – пробормотал Нэш.

Хэл Гриффин неторопливо шел к брату, стоящему теперь с угрюмым видом.

– Это у тебя проблемы. Ты забыл два правила, которым должны следовать в жизни ковбои: никогда не приземляйся на свои шпоры и избегай женщин. Сколько раз я говорил тебе: женщины приносят только несчастья. Но ты вчера так напился, что тебя это совсем не волновало. – Он оценивающим взглядом посмотрел на Нэша, черты лица которого заострились от бессонной ночи. – Почему бы мне сегодня не выступить с Леви в его заключительном соревновании? Ты слишком плохо выглядишь.

– Ты ненамного лучше, – сердито ухмыльнулся Нэш. – Как твоя рука?

– Достаточно хорошо, чтобы я смог удержать вожжи и быка для Леви, – ответил Хэл, передернув здоровым плечом.

– Нэш! Нам в третий загон, – крикнул Леви, направляя свою лошадь к воротам.

– Что, черт побери, ты делаешь на Голубой Утке? – резко спросил Нэш. – Я же объяснил тебе, что эта лошадь еще не готова к такому количеству зрителей. Мы договорились, что я буду сопровождать тебя на Голубой Утке, а ты будешь выступать на Пучеглазом.