Патриция Хэган: Лестница в рай

– Если бы я не попала в больницу, то никогда не допустила бы, чтобы Тодда похоронили в фамильном склепе, – сказала Адди.

Мелани смотрела на тетю. Она вспоминала, как дядя Бартли лежал во дворе в длинном сосновом гробу, а потом его отнесли в фамильный склеп – последнее его пристанище.

– Это чистая правда! – сердито прогремела Адди. – Думаешь, мне нравится, что останки Тодда покоятся рядом с прахом моего мужа и моих родителей? Бог свидетель, нет! Я достаточно пожертвовала денег на городское кладбище, хватило бы с него! Но когда я пришла в себя, было уже поздно. Марк и этот старый дурень Люк Уокер уже похоронили его. Настоящих похорон не было! А кто бы туда пошел? Все его ненавидели! Нет у него права лежать в фамильном склепе!

Мелани поняла, что тетушка была вне себя.

– Это уже не важно, тетя, – сказала она, стараясь успокоить больную. – Ведь Тодд мертв. Вам не стоит думать об этом. Нужно отдыхать и поправляться. Я вам помогу, если позволите.

Адди в замешательстве посмотрела на девушку, как будто не веря, что ей противоречат. Затем лицо тетушки оттаяло, она улыбнулась племяннице, в глазах которой читалась боль такая сильная, что не выразить словами.

– Дорогая моя, я слышала о твоей утрате. Знаю, что ты очень любила Роберта. Я так хотела бы сделать или сказать что-нибудь, от чего тебе стало бы легче…

Мелани опустила глаза. Говорить о Роберте было тяжело. Ее чувства к нему были слишком глубоки, а горе слишком сильным, чтобы делиться им с другими.

– Прошу вас, не надо… Я знаю, что вы мне сочувствуете, но, как я пыталась сказать, прошлое – это прошлое. Мы должны жить настоящим и будущим. Мне трудно говорить о Роберте.

Однако Адди Бичер было не так-то просто урезонить.

– Как долго вы были женаты? – быстро спросила она, словно не слышала мольбы племянницы.

Мелани прошептала слово «год» так тихо, что Адди не расслышала и попросила повторить.

– Год, – с болью выдохнула Мелани, и по ее щекам потекли слезы. – Мы провели четыре месяца вместе, а потом его послали в Корею. Вскоре я получила похоронку. Я перевезла его тело в Арлингтон. Он сам просил меня сделать это, если с ним что-нибудь случится. По этой причине я не смогла приехать, когда получила вашу телеграмму о смерти Тодда… Я так устала, тетя Адди. Я хочу отдохнуть. – Мелани, не стесняясь, расплакалась. Ее плечи вздрагивали от рыданий.

Дверь открылась, вошел Марк с горячим бульоном. Он посмотрел на заплаканную Мелани, потом на Адди, которая бросила на него свирепый взгляд, призывающий к молчанию.

– Тетя Адди, что вы сказали Мелани? Вы же знаете, у нее свое горе. – Марк поставил поднос и обнял Мелани за плечи.

– У меня все в порядке, правда. – Девушка утерла слезы тыльной стороной ладони. – Мы просто разговаривали, а я не сдержалась. Надо мне научиться забывать. А теперь извините меня. – Вежливо кивнув тете, Мелани поспешно покинула комнату.

Марк догнал ее в коридоре. Легко сжав ее плечи, он мягко повернул Мелани лицом к себе.

Сглотнув комок, она извинилась за то, что дала волю слезам.

– Я просто устала, Марк. Мне нужно отдохнуть с дороги. А чуть позже ты отвезешь меня в город, хорошо? Я куплю продуктов и приготовлю сегодня отличный ужин.

– Я отвезу тебя в город, – сказал Марк, глядя ей прямо в глаза. – Только не за продуктами, а на автобусную станцию. Я хочу, чтобы ты уехала отсюда, Мелани. Здесь не место для такой девушки, как ты. Ты и так много страдала. Зачем тебе новые муки?

Мелани недоуменно заморгала, вытирая остатки слез.

– Я не понимаю тебя, Марк. Тетя Адди старая и больная, я нужна ей. Она ворчливая, одинокая старушка, но она никому не желает зла.

– Она никому не желает зла. – Его голос звучал сердито. – Но она приносит его всем. Подумай только, что она сделала с моим братом! Она довела его до могилы! Зло – в ней. Зло в этом доме. И я хочу, чтобы ты сегодня вечером села в автобус, уехала и забыла о Бичер-хаусе и о горестях, ненависти и зле, которые скрываются за этими стенами.

При встрече Марк показался Мелани очень тихим и подавленным, но теперь он просто пылал от ярости. Девушка совсем запуталась. Она медленно покачала головой и сказала:

– Я не могу уехать, Марк. Я нужна тете Адди. Я дала слово матери, что сумею отблагодарить тетю Адди за ее щедрость по отношению к нам. Денег у меня нет, но я могу любить тетушку и заботиться о ней.

– Потом не говори, что я не предупреждал тебя, сестренка, – сквозь зубы бросил Марк и еще раз сжал ее плечи. – Не говори, что я не советовал тебе уехать отсюда. Мой брат не успокоится в своей могиле, пока его гибель остается неотмщенной. В этом можешь не сомневаться.