Айрис Джоансен: Гадкий утенок

– Что-что?

Нелл положила на большую тарелку лимонную тартинку. Она обещала дочери принести шоколадный эклер, но эклеров что-то пока было не видно.

– Ну как же, помните фильм со Шварценеггером, где он играет шпиона? Он там умеет делать все на свете, только летать не может.

Нелл вспомнила, что, кажется, действительно был такой фильм. Здоровенный Шварценеггер с розой в зубах.

– «Истинная ложь»?

Элиза пожала плечами:

– Я никогда не помню названий фильмов, но Шварценеггера забыть трудно. – Она показала куда-то в зал. – И того мужчину тоже. Вы не знаете, кто он?

Нелл оглянулась. Мужчина, на которого показывала Элиза, не мог сравниться со Шварценеггером ни ростом, ни шириной плеч, однако он сразу же обращал на себя внимание: лет тридцати пяти, темноволосый, лицо не сказать чтобы красивое, но раз увидишь – не забудешь. В каждом движении этого человека ощущалась полнейшая уверенность в себе. Такой не попадет в ситуацию, которая застанет его врасплох. Неудивительно, что Элиза обратила на него внимание. Для застенчивой, закомплексованной личности уверенность в себе – качество завидное и абсолютно недостижимое.

– Нет, я его раньше не видела, – сказала Нелл. – Может быть, он из свиты Кавинского?

Элиза лишь покачала головой.

Нелл и сама поняла, что ошиблась. Человек с таким лицом не мог принадлежать к чьей-то свите.

– Ну и аппетит у вас, – заметила Элиза, взглянув на нагруженный снедью поднос.

Нелл вспыхнула:

– Это не для меня, это для моей маленькой дочки.

Тут уже смутилась Элиза:

– Я вовсе не хотела…

– Ничего, – вздохнула Нелл. – Я знаю, что у меня излишний вес.

– Нет, вы прекрасно выглядите, – мягко произнесла Элиза. – Я вовсе не хотела вас обидеть.

– А вы меня и не обидели. Моя беда – пристрастие к шоколадным пирожным. А прослойка жира – это защитный слой.

– Вы нуждаетесь в защитном слое, милая?

– Как и все мы, – уклончиво ответила Нелл, но тут же поправилась: – Нет, конечно же, нет. У меня все в порядке, я вполне счастлива. Если хотите, я завтра познакомлю вас с моей дочкой.

– Я была бы очень рада.

– Ага, вот и эклеры. Она обожает эклеры. – Нелл положила на тарелку долгожданный эклер и вновь обернулась к Элизе. – Извините, я вас на время покину. Нужно отнести трофеи наверх. Думаю, она не спит, ждет меня.

– Конечно-конечно. Я и так отняла у вас слишком много времени. Вы были очень добры ко мне.

– Ерунда. Я очень приятно провела вечер. Спасибо вам.

Нелл не кривила душой. Когда Элиза Гере преодолела смущение, она оказалась интересной собеседницей – наблюдательной и остроумной. За разговором время пролетело незаметно.

– Если мы сегодня уже не увидимся, я зайду к вам завтра после завтрака, – сказала Нелл.

Элиза кивнула и осмотрела зал, выискивая мужа.

– Да, мы, наверное, тоже скоро уйдем. Анри хотел встретиться с Кавинским, других дел у него здесь нет.

С подносом в руках Нелл осторожно пробиралась через толпу.

А как же вино?

У самых дверей она остановилась.

Почему бы, собственно, и нет? Несколько капель девочке не повредят. Европейцы преспокойно дают детям пить вино, и ничего страшного не происходит. Пусть Джилл сегодня почувствует себя счастливой. Неизвестно, сколько времени они еще проведут вместе.

Она обернулась лицом к залу. Шампанское? Это еще лучше. Мимо как раз проходил официант с подносом, и Нелл подцепила бокал. От резкого движения она покачнулась и чуть не рассыпала все свои сокровища.

– Позвольте, я помогу вам. – Кто-то взял у нее поднос с трофеями.

Арнольд Шварценеггер. Собственной персоной. Нет, вблизи этот человек был похож только на самого себя, больше ни на кого. Высокая концентрация энергии, предельная уверенность в себе. Инстинктивно Нелл подалась назад, отвела глаза.

– Спасибо, не нужно.

Она хотела вернуть себе поднос, но мужчина ей не позволил.

– А я настаиваю. Мне это совсем нетрудно. – Он первым вышел из зала, и Нелл была вынуждена последовать за ним. – Какой пункт назначения?

– Пункт назначения?

Незнакомец кивнул на поднос:

– У вашего друга отменный аппетит.

Нелл вспыхнула. Подумать только – дожила до двадцати восьми лет, а краснеет словно школьница.

– Это для моей дочки, – пробормотала она. Мужчина улыбнулся.

– Значит, ваш путь лежит наверх, в одну из комнат. Вам ни за что не добраться туда с подносом в одной руке и с бокалом в другой. – Он уже поднимался по лестнице. – Меня зовут Николас Танек. А вас?