Линн Грэхем - Сладкая месть

— Нет… крайне необходимо сохранять видимость обычной жизни. Не должно быть никакой утечки информации, пока я снова не возьму ситуацию под контроль, — заявил он.

— Ты действительно сможешь скрыть неудачи? — с тревогой спросила Деми.

Альберто издал долгий прерывистый вздох. В уголке крепко сжатого рта дрогнул крошечный мускул.

— Демия… давай не будем откладывать из-за этого нашу свадьбу, — попросил он.

— Ну, если ты думаешь, что так лучше…

— Поверь мне.

Прикусив губу, девушка кивнула, до глубины души тронутая тем, что свадьба для Альберто превыше всего. Поднявшись наверх, она нарочито громко протопала к спальне Альберто, хихикнула, открыла и закрыла дверь, а потом тихо, как мышка, прокралась в свою комнату. Ее метод борьбы с Мерседес более эффективен, чем у Торреса. И никто, а тем более злобная дамочка, не заставит Деми устыдиться того, что они с Альберто стали любовниками до венчания.

На следующее утро, соскочив с постели, Деми осознала наконец, как она счастлива Странно, девушка всегда смеялась над старым утверждением, что беда сближает людей. Если в отношениях появилась трещина, они отдаляются друг от друга. Но прошлой ночью между ней и Альберто произошло невероятное! Непостижимым образом рухнули преграды. Исчезли враждебность и неприязнь. Альберто действительно сильный, нежный и заботливый.

Спускаясь вниз, она услышала шум голосов в столовой и вдруг страшно испугалась, что Альберто снова станет прежним. Однако с облегчением увидела, как он поднялся навстречу. Мерседес смотрела на влюбленных так, словно ее заставили лицезреть нечто непристойное. Альберто поднес руку Деми к губам и нежно поцеловал с внутренней стороны запястья.

— Ты выглядишь фантастически, дорогая, — произнес он низким бархатным голо сом. — Розовый цвет тебе очень идет.

Комплимент доставил девушке несказанное удовольствие. Робко расправив складки сарафана, она застенчиво улыбнулась: — Ты так думаешь?

— Да. — Золотистые глаза смотрели с нескрываемым восхищением и страстью.

Деми оглядела открытый ворот его белой рубашки, ладно сидящие джинсы.

— Ты гоже смотришься потрясающе, — прошептала девушка.

— Альберто, кофе стынет! — резко прервала их воркование Мерседес.

Сеньорита Коралло обсуждала цены на кофе, изменения в венесуэльском правительстве и напоследок сразила всех наповал своим мнением о британской экономике. Рассеянно внимая ее осведомленности, Деми завтракала и наблюдала за Альберто, не сводившим с нее глаз. Он не обращал ни малейшего внимания на остывающий кофе.

— У меня кое-что есть для тебя, — сообщил Альберто после завтрака, помогая Деми выйти из-за стола. Он вообще вел себя так, словно возлюбленная могла подхватить пневмонию даже от слабого дуновения ветра. Это было очень приятно.

Торрес привел девушку в гостиную и надел ей на безымянный палец великолепное кольцо с огромным, искусно ограненным изумрудом. — Наконец-то оно там, где должно быть.

— Ты хочешь сказать, что купил его четыре года назад? — Фиалковые глаза Деми увлажнились. — Оно такое дорогое… вернее — красивое! — поспешно поправилась она, опасаясь, что Альберто может неправильно истолковать ее не слишком тактичное замечание, прозвучавшее как намек на его нынешнее финансовое положение: если кольцо дорогое, то его лучше продать.

Альберто тихонько рассмеялся, словно угадав ее мысли.

— Послушай, — несмело позвала его Деми, — я так боялась, что утром ты опять станешь прежним…

— Каким же?

— Да, ладно, забудь.

— Нет, — Альберто медленно притянул ее к себе, крепко прижав к мускулистому телу. Почти задыхаясь в кольце его сильных объятий, Деми чувствовала, как растет ее возбуждение, вызванное не столько физической близостью любимого мужчины, сколько его взглядом, полным страстного желания и чего-то непонятного, но необъяснимо волнующего. — Начиная с сегодняшнего дня, я хочу, чтобы ты делилась со мной всем.

— Ты так изменился…

Он ослепительно улыбнулся.

— Но ведь и ты тоже.

А мне и не приходило в голову, подумала девушка. Прошлой ночью она утешала Альберто как мать, заботящаяся о больном ребенке, а сегодня скорее походила на застенчивого подростка. Очевидно, такой облик больше импонировал мужскому самолюбию. Почему? Вследствие его эгоизма? Или он потрясен ее заявлением, что, несмотря на финансовые неудачи, она не покинет его?

— Меня изменило общение с одним толстым, старым, кровожадным аллигатором, — лукаво улыбнулась Деми.