Луанн Райс: На десятом небе

– Готовы? – спросил он.

– Да, – ответила она.

– Идемте. – Пытаясь скрыть неожиданное волнение, Уилл повернулся к Мими: – Сьюзан в офисе. Она будет рада повидаться с тобой.

Отец привез ее в аэропорт. Когда начался приступ астмы, школьная медсестра пыталась дозвониться матери, но той, конечно, не было дома. Поэтому Сьюзан и попросила позвонить в «Авиацию Берка»: уж папа точно заберет ее. Девочка почувствовала себя лучше почти сразу же, как только они подъехали к аэропорту, но не было смысла возвращаться в школу: день был на исходе.

Она сидела, ссутулившись, за столом и красила ногти. Вытянув шею, она могла видеть через большое окно, что происходило на улице. Мими, ее мама и их подруга стояли у взлетной полосы, разговаривая с отцом.

Из всех детей, за которыми приглядывала Сьюзан, когда они оставались дома одни, Мими была лучшей. Она слушалась родителей, никогда не выпытывала тайны и хотела стать ветеринаром, когда вырастет. У нее были Мечты и Цели, она знала больше о жизни, чем Эмма Тернли. И они вместе учились в единственной школе этого захолустного городка.

– Привет, Сьюзан! – крикнула Мими, влетая в дверь.

– Сьюзан? – спросила Сикрит, едва подняв глаза. – Здесь нет никого по имени Сьюзан.

– Ах да, я забыла, – сказала Мими с улыбкой. – Теперь ты Сикрит. Что ты делаешь?

– Октябрь – месяц колдовства, а так как я ведьма, то крашу ногти соответствующим образом.

Девочка говорила не торопясь, будто объясняла очевидное бестолковому, но нежно любимому ребенку. Повернувшись к Мими, она стала шевелить пальцами, словно пускала свои чары.

– Ничего себе! – восхищенно произнесла Мими.

Сьюзан использовала тушь и воронье перо, чтобы нарисовать изящную паутину на переливающихся бледно-голубых ногтях. Левую руку она разрисовала более витиевато, с микроскопическими паучками, прицелившимися к шелковым нитям.

– Насколько я понимаю, эта дама, у которой сегодня день рождения, – сказала Сьюзан, выглядывая в окно. – Она рада?

– Очень, – ответила Мими. – Спасибо тебе за хорошую идею.

– Мм, – буркнула Сьюзан, воспринимая комплимент как должное.

Она была известным мастером устраивать сюрпризы и подавать идеи по проведению праздников. Наблюдая, как женщина идет к самолету, девочка заметила, что та была очень худой и волосы ее выглядели ужасно. Но у нее было самое прекрасное лицо из тех, что встречались Сьюзан за последнее время.

– Она и вправду больна?

– Была больна, – сказала Мими. – Но сейчас она выздоравливает. Сара почти умирала, однако сейчас мама говорит, что она уже не умрет. Я действительно рада, хотя не все понимаю.

– Ты слишком мала, чтобы понять, – ответила Сьюзан снисходительно, хотя Мими была сейчас старше, чем Сьюзан, когда умер ее брат.

В горле Сьюзан защекотало, в груди появилась тяжесть, и она потянулась к верхнему ящику отцовского стола за ингалятором, который всегда там хранился.

– Тебе помочь? – забеспокоилась Мими.

Сьюзан страдала астмой. Однажды после сильнейшего приступа, во время которого ее с трудом удалось спасти, ей назначили дыхательную терапию, и в течение нескольких дней Мэг Фергюсон приходила к ней на дом. Так девочки и познакомились.

– Все нормально.

– Хорошо, что ингалятор под рукой.

– У меня его не было с собой сегодня в школе, поэтому пришлось уйти пораньше.

Как только Сьюзан сказала это, опять шевельнулась досада, что она солгала – сначала школьной медсестре, а теперь и Мими. У нее был ингалятор, но она спрятала его глубоко в сумку с книгами и принадлежностями для рисования. Ей всегда было скучно и одиноко, и когда представлялась возможность использовать приступ удушья как предлог, чтобы уйти, девочка просила позвонить отцу.

Одиночество. Сьюзан чувствовала его до самых кончиков пальцев. Она скучала по ушедшему из жизни брату. Живя с матерью, она все больше нуждалась в ней. Но ей не хватало и отца. Добрую половину времени она скучала по людям, которые находились рядом. Совсем как сейчас: сидя с Мими и глядя на взлетную полосу, она наблюдала, как больная женщина с жуткими волосами, но с красивым сияющим взглядом садилась в самолет, и до боли в груди чувствовала необыкновенную потребность в ней, хотя никогда раньше ее не видела.

Они летели на север. Пилот покружил над озером и западным водоразделом, где сияла оранжевая листва. Скалистые горы словно накалились докрасна, а само озеро было темно-синим, почти черным. Сара прижала лоб к холодному стеклу, наблюдая за краснохвостыми ястребами, кружившими под самолетом и отбрасывающими темную таинственную тень на ровную поверхность воды.