Кэтрин Джордж: Фрески Италии

— На самом деле я еще много о чем думаю. Но не буду шокировать тебя подробностями своей личной жизни. Знаешь, в Тоскане вино «Вин Санто» считается символом дружбы, его обычно пьют друзья. Возможно, оно и нам поможет больше не ссориться. — Он задумчиво посмотрел на нее, а потом повернулся к шкафу. — Послушай, а Марина довольна тем, что ты проводишь здесь свой отпуск совсем одна?

Да нет, конечно. Кстати, что ты ищешь? — Ура, наконец-то! — радостно отозвался он и вернулся к столу с бутылкой «Вин Санто» и пакетиком сантуччи — хрустящего миндального печенья. Он наполнил два бокала и обмакнул печенье в вино. — Здесь, в Тоскане, все так пьют. Саския тоже обмакнула свое печенье и откусила маленький кусочек.

Надеюсь, сегодня после такого ужина я быстро засну.

А что, тебя в последнее время мучает бессонница?

— Да.

Несколько минут они сидели молча. Потом Люк протянул руку и слегка коснулся руки Саскии.

У тебя неприятности, Сасси?

Она отдернула руку и повернулась к кофеварке.

Ничего серьезного. Надеюсь, скоро все уладится, это дело времени.

Другими словами, Армитаж, это не твое дело?

Саския отрицательно покачала головой.

— Нет, вовсе не так! Просто очень трудно признаться в том, что я вела себя как круглая дура.

— Ты имеешь в виду ваши отношения с Лофордом?

— Да.

Люк задумчиво на нее посмотрел.

— Может быть, я могу тебе чем-нибудь помочь? Хочешь, я, как старший брат, поговорю с ним?

— Если ты сделаешь это, то потеряешь выгодного клиента. Я думаю, для тебя это очень важно. Да и вообще, ты мне не брат.

Я твой сводный брат.

— Знаешь, Люциус Армитаж, хотя моя мать и вышла замуж за твоего отца, это совсем не означает, что мы с тобой родственники, — сказала она.

— Ты права. Ты никогда и не скрывала своего отношения ко мне, — холодно произнес Люк. — «Вин Санто» так на меня и не подействовало. Да, кофе мне не надо, я сейчас иду спать.

Пожалуйста, не уходи так быстро, — попросила Саския. — Извини меня, Люк, я не хотела тебя обидеть. — Она улыбнулась. — На самом деле я устала от одиночества. Давай послушаем музыку или посмотрим на звезды. Если тебе не хочется разговаривать, можно просто посидеть в тишине. Он ничего не ответил, лишь посмотрел на Саскию и пожал плечами.

Можем и поговорить, если хочешь. Сначала они молча сидели в увитой зеленью беседке и смотрели на звездное небо. Затем Саския внезапно заговорила:

Знаешь, пока я была совсем одна, у меня, наконец, появилось время обо всем подумать. Моя жизнь в Лондоне, городская суета, работа — все это осталось вдалеке. Здесь я как будто на другой планете… мне даже захотелось уйти из банка и найти что-нибудь более интересное.

Люк поудобнее устроился на плетеном стуле, вытянув свои длинные ноги.

— К счастью, мне в этом отношении повезло. Мне очень нравится то, что я делаю. К тому же именно этим я зарабатываю на жизнь.

— У тебя все и всегда складывается удачно, — заметила она.

— Не все и не всегда. — На мгновение он замолчал. — Поверь, я был очень несчастен, когда мои родители развелись.

Саския прикусила губу.

— Извини, я совсем не хотела тебя обидеть. Сколько тебе было лет тогда?

— Пятнадцать. Когда мама мне сказала, что будет жить в Америке с Джо Харли, я всю ночь проревел, как ребенок. Мама попыталась меня успокоить, пообещав, что я буду приезжать к ним на каникулы и что мы будем постоянно созваниваться и писать друг другу письма. Однако это меня не утешило.

Саския сидела молча и внимательно слушала Люка. Раньше он никогда ничего об этом не рассказывал.

— В конце концов, — продолжал Люк, — я с этим смирился. Я многому научился у Джо. Именно он открыл для меня мир виноделия. Он всегда очень хорошо ко мне относился. Я часто приезжал в городок Напа-Вэли и помогал Джо ухаживать за виноградниками. В то время я узнал много нового о том, как выращивают виноград в Америке.

— Но, насколько я знаю, большую часть времени ты жил с отцом.

— Да, пока у меня не появилось свое собственное жилье. После развода отец хотел продать дом в Оксфорде, но его останавливало то, что для меня это было бы еще одним потрясением. А теперь он, конечно же, безумно рад, что не продал его. — Он тихонько засмеялся. — Чудно, не правда ли? Моей матери не нравилось жить в университетском городке. Да и быть женой профессора из Оксфорда ей все время претило. А Марине, по-моему, такая жизнь как раз по душе.

— Раньше мы с мамой жили в маленькой тесной квартирке, прямо над ее магазином одежды. Поэтому дом твоего отца понравился ей с самого начала. Тем более что, когда родились малыши, она все изменила по своему вкусу.