Грэм Грин: Выигрыш

– Это напрасная трата времени, – сказала она, – нам нужно бежать.

– Зачем вся эта суета? Наш брак, судя по всему, будет несчастливым – ты же разгадала все зловещие приметы, правда?

– Мне все равно, – ответила она. – Я считаю, что лучше быть несчастной с тобой, чем счастливой с кем-нибудь другим.

Вот так внезапно она всегда улаживала ссору, снимала плохое настроение одним точным утверждением. Я схватил ее за руку, и мы побежали.

Но мы никогда не успели бы вовремя, если бы возле нас не остановился мебельный фургон. Разве кому-либо когда-нибудь приходилось приезжать на собственную свадьбу, сидя на старомодной бронзовой кровати?

У нас еще оставалось две минуты, когда водитель фургона помог нам высадиться на небольшой площади, которая, казалось, находилась на вершине мира. На юге, по-моему, не было ничего выше до самых Атласных гор.

Высокие дома втыкались в глубокое темно-синее небо, как колючки кактусов, а узкая терракотовая улица внезапно обрывалась на краю высокой скалы. Из церкви напротив смотрела на нас Дева Мария в бледновато-голубом облачении, окутанная, будто шалью, летавшими вокруг нее ангелами. Было тепло и очень тихо. Казалось, на этой площади сошлись жизненные дороги.

На какой-то момент, помню, мы смутились и не решились сразу же войти в здание мэрии, потому что там не могло быть так же хорошо, как здесь, на площади. Так оно и получилось. Мы сели на деревянную скамейку, и вскоре к нам присоединилась еще одна пара – девушка в белом подвенечном платье и мужчина в черном костюме; я почувствовал себя неловко, потому что понял, что одет не так, как положено в таких торжественных случаях. Затем человек с высоким крахмальным воротничком долго ворчал насчет наших бумаг, и на мгновение нам показалось, что наш брак никогда не будет оформлен; потом поднялась суета: внезапно выяснилось, что у нас нет свидетелей.

Наконец пригласили двух хмурых клерков и ввели нас в большой зал, где ничего не было, кроме люстры и стола. Вывеска, висевшая над дверью, возвещала: «Регистрация браков». Мэр – очень старый человек, по виду вылитый Клемансо, облаченный в мантию с сине-красной лентой через плечо, – терпеливо стоял и ждал, пока мужчина с воротничком зачитает наши фамилии и даты рождения. Затем мэр быстро отбарабанил что-то наподобие целого свода законов, которые мы должны соблюдать, – вероятно, это были статьи из «Кодекса Наполеона». После этого мэр произнес небольшую речь на очень плохом английском языке о нашем долге перед обществом и ответственности перед государством, наконец пожал мне руку, поцеловал Кэри в щечку и мы снова очутились на небольшой площади, где ожидала своей очереди следующая пара.

Торжественной церемонии не получилось – не хватало органа, как в церкви Святого Луки, и не было гостей.

– Я совсем не чувствую себя замужней, – сказала Кэри и тут же добавила: Но мне даже приятно это.

На улицах и в барах, в автобусах и в магазинах мы встречаем так много лиц, которые напоминают нам о Первородном Грехе, и так мало тех, кто несет на себе неизменную печать Первородной Невинности… Такое лицо было у Кэри она всю жизнь, до самой глубокой старости, будет смотреть на мир глазами ребенка. Ей никогда не бывало скучно: каждый день для нее был новым, даже печаль для нее была извечной, а каждая радость тем более существовала для нее извечно и навсегда. «Ужасно» было ее излюбленным словцом, и в ее устах оно звучало не как обычное клише – на самом деле был ужас в ее наслаждениях, в ее страхах, в ее тревогах, в ее смехе – в ней всегда существовало ужасное удивление перед всем тем, что она видела как будто впервые. Большинство из нас выискивают во всем только сходство: каждая жизненная ситуация напоминает бывшую, с которой мы встретились ранее. Кэри во всем находила только особенное, как дегустатор вин, способный почувствовать самый неуловимый букет.

Мы возвратились в отель, но «Чайка» все еще не пришла, и Кэри встретила эту неприятность как нечто совершенно неожиданное, как будто узнала об этом впервые. Потом мы пошли в бар и немного выпили – пожалуй, это была наша первая совместная выпивка. Она с удовольствием пила джин с тоником «Д у бане», которые мне совсем не нравились.

– Яхта, видимо, придет только завтра, – сказал я.

– Милый, а у нас хватит денег оплатить счет за гостиницу?

– А-а! Сегодня еще как-нибудь перебьемся.

– Мы могли бы выиграть нужные нам деньги в казино.

– Вряд ли, потому что мы посещаем зал, где делаются небольшие ставки, а настоящего риска мы себе не можем позволить.