Елена Гайворонская - Давай попробуем вместе

Она приехала позже. Вернуть папку. Он сразу спросил про друзей. Она хотела соврать ему так же, как сыну. Но он сказал, что это неправда. Она спросила, что ему известно. Он ответил, что видел сон. Странный сон, после которого очнулся и понял, что остался один.

Они долго разговаривали, и ей становилось легче оттого, что она могла разделить это с кем-то. Тогда она и решила, что возьмет на себя роль литературного агента. Или доверенного лица. Какая разница? Главное – результат. Это было важно для Славиного друга и, наверное, для него. А значит, и для нее.

Но сама она так и не смогла прочесть больше страницы.

Было слишком больно…

– Ну вот и все, – мысленно произнесла она, выронив дымящийся окурок.

В будке кассира бубнило радио: «Вчера вечером подверглась обстрелу колонна федеральных войск на территории Чечни. Трое военнослужащих получили ранения, один человек погиб. Немногочисленные остатки бандформирований упорно не желают признавать свое окончательное поражение. Но сегодня обстановка на Северном Кавказе, как никогда, находится под контролем. И уже никто не сомневается, что в следующем году…»

– А ведь и правда, – сказала Вера вслух, – скоро Новый год…

Она не сразу услышала шаги. Эти люди возникли из наступающего сумрачного тумана бесшумно, как призраки. Двое в милицейских формах и один в штатском.

– Ваши документы…

– Пожалуйста. – Пожав плечами, она протянула паспорт.

– Иванова Вера Михайловна.

– Да, верно.

– Пожалуйста, пройдемте с нами…

– Но почему? – воспротивилась она. – На каком основании? У меня уже билет на электричку куплен. Мне домой пора, у меня ребенок в школе…

– Не волнуйтесь, – мягко, почти ласково выговорил человек в штатском, развернув какое-то удостоверение. – Мы только зададим вам пару вопросиков, и вы будете абсолютно свободны. Как птичка. – И легонько подтолкнул молодую женщину в сторону от платформы, к строгому черному джипу с синей пилочкой на крыше.

В салоне было тепло, играла магнитола. Ее усадили на заднее сиденье, по бокам пристроились люди в форме. Человек в штатском сел вперед и обернулся. Вытащил вскрытую пачку «Мальборо».

– Будете?

– Нет, спасибо.

– Что ж… Наше дело – предложить, ваше – отказаться.

Он убрал сигареты, мягко улыбнулся, но в немигающих темных глазах клубился остывающий пепел.

– Вера Михайловна, не расскажете ли вы нам, что привело вас в столь холодный ноябрьский день в эту глухомань? Дачный сезон, по моему разумению, давно закончился.

– Я приехала навестить больного друга, – сухо проговорила Вера. – Разве это преступление?

– Если бы вы совершили преступление, мы с вами разговаривали бы сейчас в другом месте. – В неестественно-вкрадчивом тоне прорезались угрожающие нотки. – А у нас с вами исключительно доверительная беседа. Вы ведь наставляете ребятишек в детском саду, как себя вести, что можно делать, говорить, а чего не следует… Это ваша работа, не так ли? От того, как вы ее выполняете, во многом зависит дальнейшая жизнь этих детей. А наша сегодняшняя беседа с вами – это наша работа. И от того, сумеем ли мы понять друг друга, тоже зависит многое.

– Нельзя ли покороче? Сейчас придет электричка.

– Я вас прекрасно понимаю, Вера Михайловна, друг вашего покойного… – собеседник на секунду замялся, – любимого… попал в беду. Вы стремитесь ему помочь. Это замечательно, очень гуманно, по-христиански. Каждый из нас когда-то оказывался в подобной ситуации, к сожалению… Был вынужден носить передачи в больницу своим близким и друзьям. Яблоки, апельсины, минеральную воду… Так вот, для всех будет лучше, если это ваше дружеское, человеческое участие ограничится именно этим набором. Яблоки, апельсины, минеральная вода… – повторил он, как врач, диктующий диету родственнику пациента. – Вы меня понимаете?

Внезапно его непроницаемый взгляд стал остр и цепок. От него повеяло холодом, как из приоткрывшейся двери. Холодом, сводящим колени…

– Я… не совсем понимаю, почему мной интересуется милиция. В связи с нападением на Александра? Но мне ничего об этом не известно. Мы и познакомились гораздо позже…

В ответ человек в штатском снова вытащил из кармана корочки и, развернув, подержал на уровне Вериных глаз.

– Видите, мы не совсем милиция.

– Да… – прошептала она, ощутив себя пойманной за кончик крылышка бабочкой. Непонятно почему заколотилось сердце. Этот страх, видимо, всегда гнездился внутри, старательно переданный генами целого поколения предков, привыкших вздрагивать, обливаться холодным потом при звуках магического слова-символа «госбезопасность». – А что, собственно, происходит? Какую угрозу стране может нести полуслепой мальчик, к тому же воевавший за интересы и безопасность этого вашего государства?