Ольга Егорова - Ложь во спасение

Лена терпеть не могла, когда зонт выворачивался наизнанку. Починить его на месте никогда не получалось – вопреки всем ее усилиям зонт ощетинивался еще сильнее, топорщил в разные стороны металлические иголки, и иногда даже казалось, что сквозь шум дождя можно различить его тихий скрипучий смех.

Это был в самом деле какой-то монстр, а не зонт. Лена его даже немного побаивалась, несмотря на вполне безобидную, веселенькую расцветку купола.

Завидев вдалеке нужную маршрутку, Лена добежала до остановки бегом. Места, как всегда, не хватило, но водитель на этот раз попался добрый, разрешил ехать стоя. Всю дорогу Лена провисела в такси на подножке, вынужденная прижимать к себе нелюбимый, холодный и мокрый зонт.

Торопливо бегущие вниз по стеклу капли дождя создавали на его поверхности быстро меняющиеся рельефные узоры. Если бы не полное отсутствие цветной инкрустации, – легко можно было бы поверить, что стекло для маршрутки изготавливал по спецзаказу сам Рене Лолик, который ради такого дела воскрес из мертвых. Сквозь эти «фасонные» стекла, запотевшие изнутри, невозможно было разглядеть, по какой улице едет маршрутка, и приходилось то и дело оглядываться назад, неловко выворачивая шею, чтобы не пропустить свою остановку.

Путь от работы до дома был длинный, а еще от остановки потом приходилось идти пешком минут десять. Десять – это если зонт не успеет сломаться, а если успеет, то и все двадцать… В погожие дни она не придавала этому значения потому что в принципе любила ходить пешком, да и музыка, постоянно звучащая в наушниках, хорошо спасала от скуки. Но осенью, да еще в такую погоду, да еще с этим зонтом, иногда казалось, что путь от остановки до дома идет по нескончаемой спирали.

«Может, вообще его не открывать?» – подумала Лена, спрыгнув с подножки «Газели».

Вообще-то, по-хорошему, давным-давно пора было купить себе новый зонт. Нормальный зонт, который не будет выворачиваться наизнанку каждые десять минут от малейшего дуновения ветра. А этот, старый, выбросить на помойку. Вот тогда-то и будет понятно, кому из них двоих суждено смеяться последним…

Только почему-то выбрасывать зонт было жалко.

Его все-таки пришлось раскрыть, потому что стекла очков, быстро покрывающиеся дождевыми каплями, тоже начинали становиться «фасонными», а ей еще нужно было как-нибудь добраться до дома в целости и сохранности, не наткнувшись по пути на фонарный столб и избежав всех прочих «прелестей жизни» в лице гостеприимно открытых канализационных люков. Поспешно шагая вдоль бугристого тротуара, Лена не оглядывалась по сторонам. Глянцево блестящий асфальт, отражающий, как озеро, стволы деревьев, огни светофоров и силуэты многоэтажек, пронзительная желтизна листьев, умытых дождем, чистый воздух с избытком озона – все это ее сейчас не касалось. Хотелось побыстрее дойти до дома, снять потяжелевшие мокрые джинсы, нырнуть в просторный, удобный и мягкий махровый халат, сварить на плите чашечку крепкого обжигающего черного кофе и устроиться с ней на диване, под пледом. С книжкой, с кроссвордом или просто перед телевизором, выбрав наугад какой-нибудь диск со старой французской комедией. Или с мультфильмами, которые Лена тоже очень любила. Дождь, конечно же, будет проситься внутрь, жалобно и тревожно стучать в стекла, а вместе с ним и ветер тихонько будет поскуливать за окном. Только уж лучше она проведет вечер в уютном одиночестве, чем в такой занудной компании.

Лена шла и привычно мечтала о теплом халате, о чашке горячего кофе и о мультфильмах, когда совсем рядом просигналила машина. В ее сторону она даже не посмотрела, прекрасно отдавая себе отчет, что давно уже вышла из возраста девушки, олицетворяющей мечту о быстром сексе на переднем сиденье папочкиного автомобиля.

Впрочем, девушкой, олицетворяющей мечту о быстром сексе на переднем сиденье, она, кажется, никогда и не была. За двадцать девять прожитых лет так и не узнала, каков он, этот быстрый секс, какова она, случайная любовь. Не потому, что придерживалась в этом отношении каких-то очень уж строгих правил. Просто, видимо, не производила на мужчин впечатления женщины, с которой возможен экспромт. Одна из коллег по работе, заведующая приемным отделением, многоопытная по части любовных приключений Анжела Буклан как-то сказала Лене: у нее на лбу написано, что она – врач-психиатр. «Оттого, – пояснила Анжела, – мужики тебя и боятся».

Ненастоящая блондинка. Этим все сказано.