Изабель Вульф - Стеклянная свадьба

– Оливер ушел из «Фентон и Френд», – сказал Питер, накрывая на стол.

– Какое облегчение!

– Да. Хотя я, пожалуй, поступил с ним слишком сурово. Я ведь думал, что всю эту грязную историю с публикациями в прессе организовал он, узнав о моих планах занять место руководителя. Мне и в голову не могло прийти, что это Лили, я думал, она не способна сделать что-нибудь, что может причинить тебе боль.

– Она просто убедила себя, что ты отменный негодяй, дорогой, и что все ее действия направлены на мое благо. Ей казалось, она освободит меня от скуки и рутины, в которую превратилась наша жизнь с тобой.

– Что ж, какое-то время ты была свободна.

– Да, но потом мне захотелось все вернуть назад. Мне нравится рутина, я согласна на однообразную жизнь, – я поцеловала его, – если это жизнь с тобой. Ты простил Лили? – спросила я, включая плиту.

– Да, – задумчиво сказал он. – Простил. Она сказала, что действительно раскаивается, мне этого вполне достаточно.

– А как Энди? – спросила я, подливая бульон. – Она бросалась вещами?

– Нет. Она поняла, что игра окончена и нет смысла делать глупости.

– Она все-таки была беременна?

– Нет, но думала, что была. У нее случилась двухмесячная задержка, так что она была уверена, что все так. На самом деле она не врала мне – полагаю, это была ложная беременность.

– Но мне казалось, она делала тест?

– Да, но она была так увлечена мыслью о беременности, что не прочла листок-вкладыш и неправильно истолковала результат. А когда в декабре поняла, что ошиблась, она уже не могла решиться сказать мне правду. Я бы и сам скоро все понял, так что звонок Лили только подстегнул события.

К этому времени ризотто было готово, мы уже допили шампанское, чуть-чуть захмелели и чувствовали приятную слабость. Питер вымыл листья салата и приготовил французский соус, мы открыли бутылочку хорошего белого вина. Мы сидели и разговаривали при свете свечей, а я смотрела на лицо Питера и думала – я так тебя люблю. Никого и никогда я не смогу полюбить так, как тебя. Я чуть не потеряла тебя, но теперь мы снова вместе.

– Мы переедем, – сказал Питер. – Как ты думаешь, стоит?

– Да. Давай.

– Начнем все сначала.

– Ммм.

– Это новая глава, Фейт. Действительно новая жизнь.

– И наш хеппи-энд.

– Да, согласен. О, Фейт, нам так повезло, – добавил он, откладывая вилку. – Я хочу сказать, я ведь едва сбежал от нее.

– Да, – вздохнула я.

– А ведь как не хотелось снова совершать джентльменский поступок! – добродушно рассмеялся он.

– Что ты хочешь сказать?

– Не хотелось опять поступать, как подобает порядочному мужчине, – повторил он. – С Энди.

– В каком смысле – опять?

Он смотрел на меня не мигая.

– Фейт, ты же прекрасно знаешь, о чем я.

– Нет, – тихо сказала я. – Не знаю.

– Знаешь, – настойчиво повторил он, и сердце у меня упало. – Послушай, я ни о чем не жалею, дорогая, но ты же помнишь, что я уже однажды поступил так, как подобает порядочному мужчине, когда мне было двадцать лет. Я не хотел, чтобы мне пришлось проходить это заново.

– На что ты намекаешь? – спросила я, чувствуя, как кровь приливает к лицу.

– Я ни на что не намекаю. Я говорю.

– Что?

– О, Фейт, – вздохнул он устало. – Мы через многое прошли. Давай передохнем.

– Нет, – настаивала я, крутя в руках бокал. – Ты только что намекнул на что-то не очень… лестное.

– Послушай, дорогая, – сказал он, – мы же оба знаем, что ты была беременна, когда мы поженились. Но, честно говоря, дело не в этом. Все обернулось прекрасно, мы были счастливы, мы и сейчас счастливы, так что давай оставим этот разговор.

– Нет, не оставим. Твое замечание звучит оскорбительно.

– Прости, но ведь это правда.

– Мы поженились, потому что любили друг друга, Питер.

– Да, – сказал он устало, – это так. Но главная причина была в том, что, как ты помнишь, ты была на третьем месяце. А теперь давай все-таки сменим тему, потому что моя маленькая шутка явно не удалась.

– Ах, так это была шутка, да? – горячо выпалила я. – А знаешь, Фрейд считал, что просто шуток не бывает, Питер, и теперь мне предельно ясно, что все эти годы ты винил меня в глубине души.

– Естественно, я не собирался жениться в двадцать лет, Фейт, но я и не собирался оставить тебя в трудную минуту.

– О, как это благородно с твоей стороны! – воскликнула я с сарказмом. – И ты, полагаю, считаешь, что я должна быть тебе благодарна?

– Нет, я так не считаю, – ответил он.

– Мне не нравится, что ты вспомнил об этом и намекаешь, будто я заманила тебя в ловушку, а ты исполнил свой долг, хоть это и правда. Потому что я считаю, не было никакой необходимости затрагивать эту тему именно сегодня, после всего, что мы пережили за этот год, и именно тогда, когда мы решили снова быть вместе и все было так хорошо.