Сесиль фон Зигесар - Вы в восторге от меня

Слава богу, что все устаканилось. Кажется.

Блэр сунула ноги в туфли, подаренные отцом, попрыскалась духами. Закрыла глаза и сосчитала до трех. Раз, два, три. За эти три секунды она прокрутила в голове целый фильм про то, какая волшебная ночь ждет их с Нейтом. Юные любовники, созданные друг для друга, сгорающие в огне страсти. Блэр открыла глаза и еще раз провела щеткой по волосам, всматриваясь в свое отражение в зеркале. Она была в полной готовности. Разве она не из тех, кто получает все, что хочет? Блэр хочет поступить в Йельский университет. Блэр хочет выйти замуж за этого парня. Правда, крылья ее носа великоваты и грудь не очень пышная, но это ничего.

Она открыла дверь и вошла в комнату.

Нейт, увидев ее, сразу завелся. Может быть, шампанское и сытный бифштекс сыграли свою роль. Он закрыл глаза и снова открыл их. Да, Блэр была бесподобна. Он потянул ее к себе. Они слились в долгом поцелуе: кончики их язычков извивались в танце, который они так хорошо разучили за последние два года. Только на этот раз их любовная игра не будет похожа на четырехчасовую «Монополию», когда игроки, устав от бесконечной тягомотины, начинают зевать и откладывают в сторону карточки. На этот раз они не остановятся и застроят домами все игровое поле…

Блэр закрыла глаза и представила себя Одри Хепберн в картине «Любовь в полдень». Блэр любила старое кино, особенно с Одри Хепберн. Там никогда не показывали секс. Любовные сцены были так романтичны, с нежными поцелуями, герои были в красивых одеждах, с роскошными прическами. Блэр опустила плечи, представив, что у нее длинная шея и что вся она такая тонкая и томная.

Тут Нейт случайно заехал ей локтем под ребра. Вскрикнув, Блэр отстранилась. Она не хотела показать, что ей больно. Кэри Грант, между прочим, никогда бы не заехал Одри Хепберн под дых. Он вообще обращался с ней как с хрустальной куколкой.

— Извини, — пробормотал Нейт.

Он потянулся к подушке и подложил ее под голову и плечи Блэр. Блэр приподнялась немного и стала смешно обмахивать лицо ладошкой. А потом взяла и укусила Нейта за плечо, оставив на коже белый след.

— Вот тебе за то, что ты сделал мне больно, — сказала она.

— Я буду осторожнее, обещаю, — сказал Нейт тихо.

Его рука скользнула к ее бедру и потом ниже.

Блэр задержала дыхание и попыталась расслабиться. Все пошло не как в любовных сценах ее любимого старого кино. Неужели в реальной жизни все так несуразно?

Конечно, в жизни все не так красиво, как в кино, но приятно…

Нейт аккуратно поцеловал Блэр, она обвила его шею руками, вдыхая любимые знакомые запахи. Потом решительно потянулась к его ремню, пытаясь расстегнуть пряжку.

— Не получается, — сказала Блэр, немного помучившись с ремнем. Ее щеки пылали от смущения.

— Ничего, я сам, — сказал Нейт. Он быстро расстегнул ремень…

Взгляд Блэр скользнул в сторону: на стене висела старая картина, написанная маслом. На картине была изображена ее бабушка в юности, она держала в руках корзинку с лепестками роз.

Блэр молча посмотрела на Нейта, наблюдая, как он лежа стягивает брюки и сталкивает их ногой с кровати. Под его боксерками вырос бугорок.

Блэр мысленно ахнула.

И в этот самый момент скрипнула входная дверь. Кто-то вошел в дом…

— Эй, кто-нибудь есть в живых?

Это была мать Блэр.

Блэр с Нейтом застыли. Блэр была уверена, что ее мать ушла в оперу со своим дружком Сайрусом. Какая нелегкая их принесла?

— Блэр, дорогая? Ты дома? Мы с Сайрусом хотим сообщить тебе радостную новость!

— Блэр! — Голос Сайруса зычно пронесся по квартире.

Блэр оттолкнула Нейта и натянула одеяло до самого подбородка.

— Что будем делать? — шепотом спросил Нейт.

Он засунул руку под одеяло и дотронулся до ее живота.

И сделал большую ошибку. Никогда не дотрагивайтесь без спроса до живота девушки. Девушка может закомплексовать, что у нее слишком пухленький живот.

Блэр отстранилась от Нейта, скатилась с кровати и спустила ноги.

— Блэр? — Голос матери раздавался уже под самой дверью спальни. — Мы можем войти? Это очень важно!

Черт!

— Минуточку! — крикнула Блэр.

Она рванулась к стенному шкафу, вытащила оттуда спортивные штаны и старую толстовку отца.

— Одевайся скорей, — прошипела она Нейту и, скинув туфли, стала натягивать на себя одежду.

Нейт быстро нацепил брюки, застегнул ремень. Это была их вторая неудачная попытка.

— Ты готов? — прошептала Блэр.

Нейт обреченно кивнул.

Блэр открыла дверь. На пороге стояла ее мать, Элеанор Уолдорф, немного хмельная, раскрасневшаяся от радостного возбуждения.