Зое Дженни - Комната из цветочной пыльцы

У отца Реа, известного генетика, есть собственное владение почти на окраине города. Покрытая гравием дорожка, с обеих сторон которой, как стража, выстроились тополя, ведет к дому. Это четырехэтажное строение, и на каждом этаже стоят пузатые фарфоровые вазы с искусственными цветами. Перед комнатой Реа на верхнем этаже находится библиотека. Здесь нет окон, за исключением матового прямоугольника в кессонном потолке, откуда на круглый стол падает приглушенный дневной свет.

– Вы тут иногда собираетесь всей семьей и читаете? – спрашиваю я, останавливаясь перед книжными полками.

– Да никто здесь не читает! – выкрикивает нетерпеливо Реа, держась за дверную ручку.

Я поднимаю голову и смотрю на верхние полки, доходящие до потолка; там в ряд выстроились книги в кожаных переплетах. Мне вспоминается запах свежеотпечатанных листов, которые выходили из грохочущего старого станка.

«Мы живем на эти книги», – сказал мне однажды отец, когда мы бежали на почту, чтобы перед закрытием успеть отослать важную посылку с книгами. Снежинки, как маленькие стрелы, падали нам на лицо, пакеты били по ногам. В холодном воздухе наше дыхание застывало маленькими белыми облачками. Я сосредоточилась на своих ногах, готовых вот-вот споткнуться.

«Только не упасть и не рассыпать на мостовую книги, на которые мы живем, – думала я. – Только не повалиться на эту ледяную землю и не испортить всё, нет, нет, бежать за его ногами, поспевать за ними, не отставать и не падать!»

– Достались по наследству. Есть и ценные экземпляры. Никто к ним даже не притрагивался, о чтении и говорить нечего, – говорит Реа. неожиданно оказавшись за моей спиной. Она тащит меня из библиотеки к себе. В ее комнате светло-голубые обои, высокая кровать с закругленными краями и телевизор величиной с гроб.

– Предупреждаю сразу, – говорит Реа и встает перед телевизором, – это комната предков, а не моя. За обстановку здесь отвечает мама. В моей комнате, – продолжает она, – такие обои я бы не потерпела.

Она показывает мне коллекцию видеофильмов, сложенных в сундук рядом с кроватью. В нем громоздится несметное количество кассет. И на каждой – номер, занесенный в специальную картотеку.

– Мамина идея, – говорит Реа, – она патологически любит порядок.

Сидя на кровати, подложив под спину подушку, она демонстрирует мне свои любимые фильмы. От психологических триллеров она так нервничает, что постоянно жмет на кнопку перемотки, сцены стремительно пролетают на экране. Грызя ногти, мы сдвигаемся всё ближе, вцепившись друг в друга мокрыми от пота ладонями.

«Хочешь настоящую крутизну?» – спрашивает она, подходит к сундуку и ищет какую-то кассету. Включает конец фильма «Апокалипсис сегодня». Разноцветными кометами из ночного неба на джунгли падают напалмовые бомбы. Земля взрывается, пальмы, как пушинки, взлетают в воздух и падают в реку. В черной речной воде горящий берег отражается диким танцем дрожащих капель. «Отличный фейерверк», – говорит Реа и постоянно жмет на перемотку.

В нескольких сантиметрах от моей головы возвышается розовая горка. Различив пятку Реа, я просыпаюсь. Вдруг ее нога дергается во сне, еще немного – и она попадет мне в лицо; я скатываюсь с кровати на пол. Мы заснули в одежде. На экране свирепствует черно-белая вьюга. Реа слегка похрипывает во сне, голова утонула в подушке. Ей снится сон. Я выключаю телевизор и открываю окно. Теплый воздух обвевает лицо. Прямо под окном находится бассейн в форме рыбы. Дно бассейна выложено мозаикой, в центре изображен Нептун с трезубцем. Я смотрю на желто-зеленые холмы, которые простираются за деревьями парка до самого горизонта. Реа говорила, что кроме родителей в доме живут садовник, экономка и кухарка. Этим утром все вокруг тихо. «Наверное, – думаю я, – в этом доме можно прожить всю жизнь, так и не встретив ни души. Только Нептун всегда здесь». Внезапно мне кажется чудовищным, что он все время лежит себе неподвижно в воде, и я вижу, как в детских снах Реа он восставал из бассейна, пробирался через окно в комнату и простирал свой трезубец над ее кроватью. И даже если бы она кричала, никто бы ее не услышал.

– На дворе еще лето? – спрашивает Реа, приподнимаясь на локте и глядя на меня воспаленными глазами. – Тогда можно выкупаться. Родители построили этот бассейн для меня, но я почти всегда одна, и тогда я сижу в своей комнате.

Она ползает по кровати и ищет в складках скомканной простыни солнечные очки.

– Выбери себе что-нибудь! – Она кидает мне из шкафа груду купальников.