В земной, осязаемой Джез глаза Тоби улавливали нечто такое, что можно сравнить лишь с игрой граней топаза, переливающегося сочным золотистым блеском, переходящим в теплые коричневые тона. Древние шотландцы верили, что этот камень возвращает душевное здоровье. Но разве они когда-нибудь видели женщину с золотистыми глазами? – мысленно спрашивал себя Тоби. Разве существовала в те времена женщина, чьи коричневато-золотистые волосы при одном освещении казались янтарными, а при другом – каштановыми и так естественно и безыскусно, словно у девчонки, спадали на спину легкими свободными прядями? Подобные волосы он видел у других женщин, но разве такие? Разве была другая женщина с кожей, словно бы покрытой нежным загаром, который на щеках приобретал оттенок чайной розы и коньяка – золотисто-розоватый? Таких и цветов-то не существует. Если среди шотландцев жила такая женщина, то Тоби их так же жаль, как и самого себя.
Брови у Джез – удивительно ровные коричневые дуги. Если она удивлялась или что-то забавляло ее, она резко вскидывала их вверх, но часто лишь по глазам он определял перемену ее настроения. Четкая и порой казавшаяся вызывающей линия носа, говорившая о независимости характера, контрастировала с формой рта: верхняя губа – нежная, по-детски чуть вздернутая, зато нижняя – полная и слишком откровенно чувственная, чтобы ее можно было назвать классической.
И все же Тоби всегда помнил, что в Джез Килкуллен удивительным образом соединялись вызов, даже какая-то импульсивная, но сдерживаемая дерзость, и притягательная кокетливая женственность, откровенный азарт и скрытность, непредсказуемость в проявлении чувств и настроений и откровенная прямота: она сочетала в себе целеустремленность и завидное трудолюбие самого требовательного к себе профессионала, которого он когда-либо встречал.
Слава богу, что я никогда не влюблюсь в Джез, повторял про себя Тоби, в десятый раз за сегодняшнее утро проверяя камеру. У Джез было десятка два камер, которыми она редко пользовалась, но сегодня она попросила зарядить все шесть «Канонов» Т-90 со сложной системой замера экспозиции, существенно расширявшей творческие возможности фотографа. Насколько он помнил, она никогда так не подстраховывалась, поскольку презирала автоматическое наведение фокуса.
Отсчитывая необходимое количество осветительных приборов и запасных вспышек, работающих на батарейках, Мелисса окинула взглядом туалет Джез: экстравагантную шляпу, короткую в складку юбку и красную, тонкой шерсти блузу с глубоким вырезом, застегивавшуюся одной огромной металлической пуговицей. Она предполагала, что для сегодняшней необычной съемки Джез выберет «армейские» ботинки, широкие, в том же стиле синие брюки и дорогую, за пятьсот долларов, рубашку «Гарри Трумэн», и ко всему этому, как Джез иногда делала, чтобы сбить с толку очередную жертву, – длинные старинные серьги с гранатами и стоившие целое состояние старинные изящные кольца на каждом пальце.
Но, очевидно, Джез решила одеться как леди – слишком элегантно, что было еще одним тактическим приемом в ее арсенале. Любой другой фотограф чувствовал бы себя в таком наряде не в своей тарелке, но только не она.
Да, другие, собираясь на работу, просто что-то надевают на себя, но к Джез это не относится, с раздражением, но все же восхищаясь ею, думала Мелисса. Джез могла одеться чересчур, могла одеться как серая мышь, могла одеться так, что дух захватывало, или так, словно ей вообще на это наплевать, – какая-нибудь яркая спортивная рубашка и джинсы. Это в том случае, если она хотела быть незаметной. Но жизнь научила Мелиссу смотреть глубже. Она знала, что если Джез действительно хотела быть совсем незаметной, то она, как и Мелисса, одевалась во все черное. Когда-нибудь, когда она тоже станет знаменитым фотографом, она выкинет всю свою черную одежду, мысленно поклялась Мелисса, направляясь к подающему сигнал интеркому.
– Они уже поднимаются! – завопила в трубку Сэнди. – Они приехали почти вовремя. Ну неужели не могли позвонить еще раз?
Мелисса молча положила трубку.
– Полная готовность, – предупредила она Джез, все еще лежавшую на софе. Затем побежала в офис, чтобы позвать менеджера офиса Сиса Леви, энергичного рыжеволосого парня.
– Я почти уснула, – зевнув, проговорила Джез, вставая и надевая шляпу и туфли, и буквально через две секунды двери лифта раскрылись и из него высыпала группа людей. – Проходите, пожалуйста, – приветствовала она их.
Читать дальше