Федерико Моччиа - Прости, но я люблю тебя

— Доброе утро, синьора Бригел.

— Доброе утро, синьор Белли, всё хорошо?

— Да, спасибо... А у Вас?

— Отлично, спасибо. Я оставила Вам свежего морского окуня, картофель и кабачки, как Вы и просили. И я позволила себе также приготовить для Вас ежа. Не хотите ли супа из морских ежей, синьор Белли?

— Почему бы и нет, синьора Бригел? С удовольствием попробую, — Алессандро устраивается в маленькой таверне, как делает уже почти пятнадцать дней.

— Ваш бокал белого калифорнийского и немного моего мусса из тунца с тостами, — синьора Бригел вытирает руки о свой фартук, который носит на поясе, и улыбается ему. — Я заметила, мой мусс Вам пришёлся по душе, так ведь? С тех пор, как Вы его попробовали, то больше не останавливались, Вы хотите его каждый день...

— Он мне очень нравится, потому что Вы его делаете своими руками, с любовью, и к тому же, когда кто-то находит то, что ему так нравится, не понимаю, зачем ему от этого отказываться.

— Я полностью согласна с Вами, синьор Белли.

— Ага, — с этим Алессандро наливает себе немного вина и улыбается про себя. Разве я не мог спросить себя об этом раньше? Ладно. Я не должен отчаиваться.

— Ладно, синьор Белли, я пойду. Не желаете ещё чего-нибудь, пока я готовлю?

— Нет, синьора Бригел, спокойно занимайтесь своим делом.

Чуть позже она возвращается к столу с сюрпризом.

— Возьмите, я хочу, чтобы Вы попробовали эти свежие креветки. Мне их только что принёс мой муж, синьор Уинспер. Он с Вами сегодня поздоровался?

Алессандро только что сделал глоток вина. Он вытирает губы.

— Нет, синьора Бригел.

— Ох... но я убеждена, что он это сделает.

— Надеюсь. В любом деле главное – не спешить.

Синьора Бригел останавливается напротив стола и вытирает свои голые руки, всё ещё мокрые от чистки креветок.

— Мне нравится Ваша философия. Да, рано или поздно это произойдёт. Не нужно спешить... Вы правы в том, что говорите, — возвращается она на кухню. Алессандро намазывает немного мусса на твой тост. Да, не спешить... Пробует креветку. Очень вкусно. Он облизывает свои пальцы и вытирает их салфеткой. Берёт свой бокал вина и делает большой глоток. Да, что за спешка? Я оставил работу на время. Мне нужно моё время. У меня не было своей жизни. Леонардо, когда я ему это сказал, рассмеялся. Потом, когда он понял, что я не шутил, то рассердился. Он сказал мне: «Начинаются две большие рекламные кампании, Алекс, и они ждут только тебя». Но есть небольшая деталь, дорогой Леонардо. Я не жду их. Я жду, когда снова начну жить, когда во мне вновь появятся эмоции, я начну смеяться, шутить, бегать, наслаждаться каждым мгновением моего времени, дышать им и даже больше, временем, которое я хочу прожить без спешки. Да. Я жду этот мотор любви, тебя жду, Ники. И тут Алессандро обуревают сомнения. А если её родители открыли этот конверт? А если они порвали его вместе с билетом сюда? А если они ей ничего не сказали? Я здесь, далеко, на острове Джильо, в пятидесяти минутах от порта Санто Стефано, почти в трёх часах от Рима, вдали от всех и всего, без работы, но со своей жизнью. Только её здесь нет. Я один. Смотритель маяка. С синьорой Бригел, которая готовит мне вкуснейшие обеды, с синьором Уинспером, который со мной даже не здоровается, и с доской, которая и знать ничего не хочет о том, чтобы дать мне прокатиться по волне верхом на ней. Без спешки... Подождём. Однажды он уже был готов сдаться.

Алессандро смотрит на солнце, которое медленно становится красным. На чайку, которая пролетает вдалеке, и лёгкое облачко, немного дальше, одинокое, неподвижное.

И вдруг кое-что происходит. Би-и-и-и-и-ип. Клаксон. И тут же из-за угла появляется он. Старый синий Volkswagen Cabriolet, грохочущий, зато подскочивший в цене. Он кажется спокойным, умиротворённым, как и девушка за рулём. На её голове шляпа вроде берета, но светло-каштановые волосы, свободные и дикие, как и весёлая улыбка, не оставляют места сомнениям. Это Ники.

Алессандро встаёт и бежит ей навстречу. Ники проезжает ещё несколько метров, затем резко тормозит и глушит мотор.

— Эй, да ты всё-таки получила права.

— Да, но мне не хватает последних уроков. Знаешь, мой преподаватель сбежал.

Алессандро улыбается. Он смотрит на свои часы.

— Вот уже двадцать один день, восемь часов, шестнадцать минут и двадцать четыре секунды я жду тебя.

— И что с того? Я тебя жду больше восемнадцати лет, и ни разу не жаловалась.

И вот она выходит из машины. Они подходят друг к другу, останавливаются на дороге под красным солнцем, которое начинает исчезать за тем далёким морским горизонтом.