Патриция Мэтьюз - Оазис

Белый «роллс-ройс» плавно затормозил перед спрятанным от посторонних глаз входом в двухэтажное, песочного цвета здание, словно сросшееся с ландшафтом, стойко сопротивляющимся засухе.

Высокий чернокожий шофер открыл дверцу, и из автомобиля вышла женщина. Вуаль и длинная бежевая накидка едва ли могли ввести кого-то в заблуждение – несмотря на то что Лейси Хьюстон выглядела похудевшей и осунувшейся, невозможно было не узнать прославленную актрису, пусть даже ее красота казалась сейчас такой призрачной за дымкой вуали.

Лейси кивнула шоферу:

– Благодарю вас, Теодор. Будьте так любезны, проследите за тем, чтобы чемодан перенесли в мою комнату, – чуть слышно попросила она хрипловатым голосом.

– Я сам этим займусь, мисс Лейси, – сказал Теодор Уилсон. – И я снял себе номер в мотеле «Холидей инн», чтобы быть рядом, если вам что-нибудь понадобится.

Лейси еще раз кивнула и вошла в медицинский центр Хейнмана. Она слегка вздрогнула, ощутив контраст между освеженным кондиционерами воздухом внутри здания и изнуряющим зноем, который царил за его стенами. Завернувшись поплотнее в широкую накидку, она остановилась у самого порога, не зная, куда идти. Оглядевшись, Лейси увидела молодого человека, крупными шагами приближавшегося к ней по длинному коридору. На нем не было ни пиджака, ни галстука, воротник его спортивной рубашки был расстегнут. Лейси отметила, что он среднего роста, коренаст и передвигается с изяществом атлета. Когда мужчина подошел, она обратила внимание на его густые, непокорные черные волосы. С серьезного, славянского типа лица на нее смотрели проницательные темные глаза.

Незнакомец улыбнулся чарующей улыбкой, которая смягчила суровость его черт.

– Мисс Хьюстон! Добро пожаловать в нашу Клинику, – произнес он низким голосом и крепко, ободряюще пожал ее руку. – Я – доктор Ноа Брекинридж.

Лейси ответила немного нервным смешком.

– Я не была уверена в том, кто передо мной… – Она сделала неопределенный жест рукой. – Доктора, как правило, носят белые халаты или….

– Или костюм и галстук? – Брекинридж ладонью взлохматил и без того уже взъерошенные волосы – ей показалось, что он сделал это совсем по-мальчишески. – Мы здесь не слишком склонны придерживаться формальностей. В конце концов, мы находимся в самой глубинке Южной Калифорнии.

– Это с вами я разговаривала по телефону, не так ли?

– Да, со мной. – Он взял ее сумку с вещами и подхватил ее под локоть. – Регистратура находится у другого входа, но я сам провожу вас в вашу палату…

Доктора прервал пронзительный вопль, эхом отразившийся от стен коридора. Лейси замерла на секунду и чуть было не бросилась обратно под надежную защиту «роллса».

– Все в порядке, мисс Хьюстон. – Брекинридж слегка сжал ее локоть. – Вам не о чем тревожиться. Иногда кто-нибудь из новых пациентов приходит в себя после лекарств, чувствует страх, оказавшись в непривычной обстановке, и издает непроизвольные крики.

«Проклятие, – подумал Ноа, – почему это случилось именно сейчас, в такой момент?» Он был уверен, что знает, кто только что кричал. Билли Рипер, этот маленький поганец. Время от времени Рипер испускал вопли – не от боли или испуга, чувства отчужденности или даже дезориентации, но просто чтобы в который раз поднять шум и заставить сиделку броситься к нему, лишь бы выместить на ком-нибудь свою досаду от вынужденного заключения. Ноа проклинал тот день, когда рок-звезду поместили в Клинику.

Он посмотрел на женщину, стоявшую рядом. Ноа почувствовал, как задрожала ее рука, и понял, что она вот-вот потеряет самообладание. Лейси Хьюстон – кинозвезда, секс-символ, известный во всем мире. Возможно, не первой свежести, но все еще достаточно красивая, чтобы вызывать желание у доброй половины мужчин земного шара и зависть почти у всех женщин. Но сейчас она казалась напуганной и уязвимой, и ее рука была такой хрупкой.

– Уверяю вас, – повторил Брекинридж, – вам абсолютно не о чем тревожиться, мисс Хьюстон.

– И что… такое здесь часто случается? – спросила Лейси.

– Нет, даю вам слово. Мы здесь не подвергаем людей пыткам.

Она невесело улыбнулась:

– Наверное, нет, но люди, оказавшиеся в таком положении, проходят через свою собственную пытку. Видите ли, для меня все это не новость.

– Знаю. Но вы сами приняли решение обратиться к нам. Это очень важный шаг и к тому же требующий незаурядной храбрости.