Джил Мансел - Все кувырком

Плечи Алана опустились. Ярость в глазах уступила место тоске.

– Значит, все кончено, – прошептал он. – Какой я дурак. Сейчас это еще больнее, чем тогда…

Гай был прав, подумала Дженни, начинается.

– Замолчи, – сказала она.

– Почему? Это правда. Я люблю тебя, Дженни. – Алан вздохнул. – Два года я думал только о тебе. Я хотел только быть с тобой, Дженни… Я пытался найти работу, просто мне не везло. Да, я не всегда мою за собой посуду, но это еще не причина для развода! Я люблю тебя. Умоляю, дай мне последний шанс, и я докажу это. Клянусь, я сделаю тебя счастливой.

– Нет, – сказала Дженни. – Я уже приняла решение. С этой минуты я больше не буду заботиться о тебе, и мне все равно, что ты будешь делать.

– Ты злобная сука! Хорошо, если ты так хочешь, я уйду. Но надеюсь, ты понимаешь, что делаешь. Думаю, очень скоро ты пожалеешь о том, что натворила. – Он вскочил и, оттолкнув ее плечом, вышел из комнаты.

Не так уж много, уныло думал Гай, но это все, что у него есть. Случайная фраза Максин, которую та бросила вчера вечером, поддразнивая Джоша по поводу его новой восьмилетней подружки, – «Боже, ты покраснел, почти как Дженни, стоит мне упомянуть твоего отца», – не позволяла сделать однозначные выводы, но это был самый многообещающий знак того, что на самом деле она относится к нему не совсем так, как показывает.

Это сразу убедило его, что настал момент самому попытаться что-то разузнать. Незнание становилось утомительным. Пришло время действовать. А если Максин ошиблась, подумал Гай, он всегда сможет ее задушить.

Две дюжины розовых роз. Дженни дернулась, когда шип воткнулся в нежную кожу между большим и указательным пальцем. Он заказал не одну, а даже две дюжины.

В ней проснулась ревность, когда она попыталась представить, кого Гай так стремится поразить. И как заманчиво было бы выбрать не самые лучшие розы, у которых лепестки уже начали увядать, так что через день-другой они бы все осыпались.

Но гордость заставила ее выбрать первоклассные, едва распустившиеся бутоны, рыжевато-розовые с абрикосовым пушком. Если незнакомка соизволит о них позаботиться, они простоят добрых две недели, в том случае, конечно, если интерес Гая к ней не угаснет раньше.

Гордость же заставила ее подняться в квартиру, причесаться и переодеться в чистую зеленую футболку и белые джинсы, прежде чем отправляться на доставку. Дженни не хотелось усугублять свой очевидный проигрыш в сравнении, если девушка – предположительно очередная модель – будет там, когда она приедет в Трезайль-Хаус.

Хватит, подумала Дженни, стирая с губ помаду и удивленно глядя на баночку с бронзовыми тенями. Никакая косметика уже не поможет.

Гай открыл дверь, пока она вытаскивала розы из пикапа. Дженни хотела тут же передать ему цветы, но он отступил в сторону, пропустив ее с букетом в дом.

Судя по всему, в доме больше никого не было, в том числе и роскошных полуголых брюнеток. Дженни спросила:

– Максин нет дома?

– Ни Максин, ни детей. – Он пожал плечами и улыбнулся. – Она повезла их в Труро на какой-то день рождения. Их еще долго не будет.

– А я уж решила, что розы для нее. – Дженни положила цветы на стол.

– Вообще-то они для тебя. А ты не восхищаешься. Ты должна сказать: «Какие красивые, не нужно было».

– Ты позвонил мне и заказал цветы. Ты не можешь подарить их обратно.

– Почему же? Я заплатил за них. Я продиктовал тебе по телефону номер моей карты.

– Но это глупо.

– Нет, это очень умно. – Гай улыбнулся. – Я заманил тебя сюда.

Она закусила губу.

– Пока не понимаю…

– Ты могла бы попробовать сказать спасибо, – весело предложил он. – Именно так люди выражают свою благодарность, когда им дарят две дюжины ужасно дорогих розовых роз.

Дженни сдалась.

– Ну что ж, в таком случае спасибо тебе. Они прекрасны. Очень любезно с твоей стороны, но не нужно было. И они не такие уж дорогие. Я думаю, цена очень разумная.

Теперь или никогда, решил Гай.

– А еще ты можешь выразить благодарность за цветы, – медленно произнес он, – в виде поцелуя.

Дженни удивленно посмотрела на него и спросила:

– Ты хочешь, чтобы я поцеловала розы?

Он не улыбнулся в ответ, серьезно глядя на нее. Дженни вдруг почувствовала себя легкой, словно воздушный шар.

– Тебе решать, – ответил Гай. – Но я бы предпочел, чтобы ты поцеловала меня.

Словно во сне, она подошла и прижалась губами к загорелой щеке.

– Порядок? – глупо спросила она потом. Но Гай покачал головой.