Джил Мансел - Все кувырком

– О чем ты думаешь? – подозрительно спросила Дженни, заметив, что Гай сидит с отсутствующим видом, мечтательно улыбаясь.

– Ни о чем. Прости. – Он посмотрел на нее. – Послушай, я понимаю твои чувства к Алану, но эта чушь о самоубийствах – настоящий эмоциональный шантаж. Ты никому не должна позволять так поступать с собой. Если он и решит броситься с обрыва, это будет только его решение. Ты за него ответственности не несешь.

– Но…

– Нет, теперь ты меня послушай. Он говорит это, потому что не знает другого способа помешать тебе уйти. Можешь быть уверена – он никогда не причинит себе вреда.

– Тебе легко говорить. Ты его совсем не знаешь.

Гай понял, что она не собирается прислушиваться к доводам разума. Ну, по крайней мере, он заставил ее признать существование проблемы. Не так уж плохо для начала.

– Я хочу сказать кое-что еще, – предупредил он. – Прежде чем ты уйдешь.

Дженни подобралась. Она могла бы догадаться.

– Что же?

– С днем рождения.

Нижнюю часть ее лица прикрыл красный шарф. Прежде чем она поняла, что происходит, Гай отвел его в сторону и увидел ее рот, восхитительно мягкий и зовущий. Когда ты поздравляешь кого-то с днем рождения, подумал он, принято целовать именинника.

Но он не хотел пугать ее. Поэтому, проявив нечеловеческую выдержку, он бросил последний взгляд на ее губы и поцеловал на дюйм левее.

– Хотя праздник получился не очень веселый, – шепнул он. Сердце у него колотилось, как у мальчишки. – Прости меня за это.

Гай полез во внутренний карман пиджака, вытащил маленькую зеленую кожаную коробочку и положил ее Дженни на ладонь.

Внутри лежал изящный золотой браслет, украшенный по всей длине выгравированными цветами и листьями. Он был старинный, простой и невероятно красивый.

Дженни ужасно смутилась.

– Ради всего святого, ты не можешь подарить мне такую вещь!

– Глупости. Пусть это будет компенсацией за сегодняшний нелегкий вечер.

Она не пошевелилась, и тогда он сам достал браслет из коробки и надел на ее трясущуюся руку.

– Но где?.. Кто?..

– Я заметил его в антикварном магазине пару месяцев назад, – солгал он. – Собирался подарить его Серене, но потом решил, что он не в ее стиле. Тебе он пойдет, вот и все.

Дженни вспыхнула от удовольствия. Она внимательно рассматривала браслет, заметив, что выгравированные цветы – это незабудки, и восхитившись тусклым блеском старого золота.

Один глупый поцелуй в щеку, понял Гай, и у него уже эрекция. Пора завязывать с дикой жизнью.

– Дженни, это я. Ты можешь прийти сюда прямо сейчас?

Услышав голос матери, Дженни почувствовала, как напряглись ее челюсти. Обсуждать проблемы брака с Гаем это одно, но такие выступления, какое позволила себе Tea, Дженни простить не могла.

После того случая они не разговаривали. А теперь Tea звонит и думает, что она все бросит и примчится к ней. Ко всему прочему лил дождь.

– Я занята, – сказала она, опрыскивая азалии из пульверизатора. – Что ты хочешь?

– Мне нужно тебя увидеть. – Tea вела себя странно. – Пожалуйста, Дженни.

Подозревая тайный мотив, Дженни спросила:

– А что такое?

– Оливер умер, – тихо сказала Tea и положила трубку.

Он умер накануне вечером, без предупреждения, в ее постели. Tea ушла из дома в восемь и три часа работала в студии над новой скульптурой. Вернувшись домой с гудящими от работы с глиной руками, довольная тем, что все идет так хорошо, она поднялась в спальню и нашла его. Его очки для чтения лежали рядом на подушке. Книга, которую он читал, аккуратно лежала на полу у кровати. Похоже, сказал врач, что Оливер задремал и удар случился с ним во сне. Он даже не узнал об этом. Врач объяснил, пытаясь утешить ее, что это был замечательный способ покинуть мир.

Завернувшись в кашемировый свитер Оливера, Tea забилась в угол старого драного дивана с бокалом мартини. Следы высохшей глины так и остались в волосах и под ногтями; глаза покраснели от слез.

Оставив Паулу в магазине и чувствуя себя отвратительно беспомощной, Дженни налила себе водки, чтобы составить компанию матери. Их разногласия были забыты. Дженни села рядом с Tea и обняла ее.

– Чертов Оливер, – всхлипнула Tea, глядя на конверт, лежавший у нее на коленях. – Я бы убила его за то, что он так поступил со мной. Как он мог знать об этом и даже не предупредить меня? Типичный мужчина.

Она нашла его в бумажнике Оливера, в отделении с кредитками. Белый конверт, на котором стояло ее имя. Внутри оказалось письмо, которое потрясло ее едва ли не больше, чем его смерть.