Энн Мэйджер - Я тебя прощаю

Когда-то Чандра уже жила, но никто из нынешних родных так и не поверил ей — даже бабушка. Даже когда она привела их к своей могиле.

Ее увезли обратно в Техас с решимостью уничтожить все ее воспоминания о прежней жизни.

А потом Чандра увидела розарий и темноволосую девочку, высыпающую из корзины розы, которые Чандра собирала с такой любовью. Девочка кричала и топтала цветы тяжелыми ковбойскими сапогами, а Чандра только умоляла: «Не надо, Холли…»

Холли, ее красавица кузина, которая так завидовала Чандре и тому, как они с бабушкой любили друг друга… В конце концов, Холли завоевала Стинки — потому, что она всегда отнимала все принадлежащее Чандре.

Далее Чандра оказалась в стенном шкафу в холле ранчо Моуранов. Она явилась домой после двенадцатилетнего отсутствия — потому, что бабушка написала ей, умоляя простить и сообщая, что намерена поручить ей контроль за состоянием Моуранов. Но когда Чандра позвонила на ранчо из Мексики, Стинки заявил, что бабушка скоропостижно скончалась и ей незачем возвращаться.

Чандра все же появилась дома в день похорон — только для того, чтобы застать Холли и остальных в библиотеке, замышляющими опровергнуть завещание бабушки. Услышав голос Лукаса и поняв, что он уходит и может застать ее у дверей, если она не убежит или не спрячется, Чандра спряталась в шкафу.

Она вспомнила увядающие розы в холле, непривычную атмосферу одиночества и запустения, воцарившуюся в доме после смерти бабушки. Но отчетливее всего ей вспомнилось, как околдовал ее голос Лукаса. Чуть рокочущий, глубокий и растягивающий слова голос пообещал ее родным опровергнуть завещание и распустить слухи, что Чандра в Мексике брала взятки. Лукаса наняли, чтобы погубить ее.

Его жестокие слова всплыли в ее памяти, подтверждая ужасную догадку:

«Совершенно безжалостен… надо найти людей…»

В потоке застывших образов Лукас предстал перед ней таким, каким она видела его в приоткрытую дверь шкафа, в котором пряталась в тот день. Ее влекло к Лукасу, несмотря на исходившую от него ауру гнева и высокомерия.

Его серые глаза напомнили Чандре цвет тлеющего под пеплом костра. Его лицо было жестким и самоуверенным. Но, несмотря на все это, она, глупая, вообразила себе, будто под этой жестокой, эгоистичной наружностью кроется некая внутренняя боль. Надеялась, что сможет смягчить и прогнать эту боль.

Но хуже всего было то, что она ощутила слепящий поток чувств, влекущий ее душу к нему. Несмотря на то, что он ее не видел, он тоже почувствовал этот поток. Он застыл посреди холла, обыскивая взглядом каждую нишу и каждый угол. Он окликнул ее, и ей пришлось прикусить язык, чтобы не отозваться. Наконец, когда Лукас шагнул к шкафу, Чандра в отчаянии принялась считать в обратном порядке, чтобы разорвать узы.

Как ни странно, прием подействовал.

Но когда Лукас вышел из дома, ей захотелось броситься за ним следом.

Потому что, каким бы безумием это ни показалось другим, она знала, почему какая-то таинственная сила притягивает ее к этому человеку. С непостижимой уверенностью она знала то, во что не поверила бы ни одна другая женщина в здравом уме: она была знакома с Лукасом прежде.

Так же, как знала: Лукас — тот самый человек, которого она искала всю жизнь, сама о том не подозревая. Каждый сомнительный приятель, против которого возражали ее родные и друзья, даже Стинки, был очередной попыткой найти его, единственного.

В ее прежней жизни их любовь была запретной. Из-за нее Чандру убили. И он тоже погиб ужасной смертью — бросился под поезд, — когда сестра Чандры солгала ему, что Чандра бросила его и убежала.

Каким-то образом она чувствовала его присутствие в этом мире — и стремилась найти его.

Но ее новые родные, за исключением бабушки, никогда не понимали Чандру и всегда были настроены против нее. Они намеренно наняли Лукаса, чтобы уничтожить ее.

Она вспомнила, как после его ухода долго сидела в шкафу, чувствуя опустошенность и безнадежность. Как хотела броситься следом за ним, но не позволила себе.

А потом кто-то открыл дверцу шкафа.

Почему-то она не может вспомнить лицо этого человека. Но голос, приветствовавший ее, был знакомым.

— Добро пожаловать домой, Бетани. Я поджидал тебя. Как ждал бабушку в тот день… когда она умерла.

Бабушку… убили?

Она рванулась, но сильные руки удержали ее.

— Есть!

Чандра помнила ослепительную вспышку шприца, головокружение, тепло от наркотика, растекающегося по вене, пока весь мир не стал ярко-белым и ее не осенила догадка: она умирает.