Татьяна Туринская - Прости, и я прощу

Ночь Катя проворочалась без сна. Сначала все ждала звонка, прекрасно понимая, что так поздно может позвонить только самый близкий человек, да и то, пожалуй, в случае форс-мажора. Но разве нельзя считать форс-мажором их с Сидоровым ситуацию? Обстоятельства непреодолимой силы, кажется, именно так расшифровывается это понятие. Разве это определение не подходит под их с Юрой конкретный случай? Разве жену, рыжую в рыжем, нельзя назвать обстоятельством непреодолимой силы? А шесть лет, прошедших со времени их последней встречи, разве можно преодолеть? А глупую ссору из-за сидоровой козы — поддается ли она забвению? Так вот, значит, как называется Катина беда. Очень коротко, но емко — форс-мажор…

Минуты в этих сутках собрались какие-то густые, медлительные, резиновые. Сначала восемь рабочих часов вытягивали из Катерины душу по ниточке, потом целый вечер та же тягомотина, что и на работе: позвонит? не позвонит? Она даже боялась принять душ — а вдруг Юра позвонит именно в тот момент, когда шум воды будет заглушать все посторонние звуки. Специально захватила с собой в ванную телефон, чтобы не пропустить долгожданный звонок.

И даже ночь не принесла облегчения. Ей бы заснуть, ведь во сне так хорошо, ничего не нужно ждать, можно полностью расслабиться и, если повезет, провалиться в нереальный загадочный мир сновидений. Возможно, ей бы даже приснился Юра. Но нет, сон не шел, Морфей упорно не желал забирать Катерину в свое царство.

Мысли отказывались покинуть ее хоть на несколько ночных часов, отпугивая столь желанный сон. Надежда категорически не соглашалась отпустить Катерину на волю, невзирая на позднее время. Думалось: вдруг он не мог позвонить вечером, потому что рядом была та, другая. Рыжая. А днем, конечно же, Сидорову мешало присутствие полутора десятков подчиненных, от которых он еще и сам не знал, чего ожидать, потому и был с Катей столь холоден. Зато ночью, когда рыжая заснет, он тихонечко проскользнет с телефоном на кухню и непременно позвонит. Катя не знала, что он скажет. То представлялось, что Юра станет умолять ее о прощении, будет клясться в вечной любви, пообещает развестись в ближайшее же время и жениться на Катерине. То вдруг просыпался здравый смысл, вещающий противным занудным голосом: "Ну конечно, ему больше делать нечего, как разводиться. Ты ее видела, рыжую? А себя в зеркале видела? Так и нечего нюни распускать, спи давай".

Заснуть удалось только под самое утро. За окном было еще темно, но шторы на окнах самую малость посветлели, обозначив поздний ноябрьский рассвет. Уже стали слышны какие-то звуки: шаркающие тапочками шаги у соседей сверху, проснувшийся лифт за бетонной стеной — интересно было бы взглянуть в глаза архитектора, или кто там отвечает за полное отсутствие звукоизоляции в домах современной постройки. Обо всем думали строители, возводя типовую шестнадцатиэтажку: о просторной кухне для хозяек, о раздельном санузле, о том, чтобы в ванную поместилась стиральная машина, об удобных широких коридорах или даже холлах. Только про звукоизоляцию почему-то забыли, из-за чего Катерина не могла толком посмотреть фильм или новости — звонкоголосый телевизор глуховатой соседки снизу забивал все своим криком.

Естественно, Катя проспала. Вроде и заснула-то только на пару минуточек, а сама даже звонка будильника не услышала. Лишь резкая до неприличия трель стационарного телефона разбудила ее. Плохо соображая спросонья, она подняла трубку.

— Ты еще дома! — раздался возмущенный Светкин голос. — Катька, ты в своем уме?! Одиннадцатый час! Шеф рвет и мечет, где тебя черти носят?!

Пока сообразила, какие к ней могут быть претензии, если время всего-то начало одиннадцатого, пока вспомнила, что "шеф" — это уже вовсе не Шолик…

— Ой, Светка, я сейчас. Ты придумай что-нибудь, я мигом…

Мигом не получилось. Пока умылась, пока хоть чуточку привела себя в порядок, жуя на бегу кусок подсохшего сыра и запивая его позавчерашней выдохшейся минералкой — не забыть бы в обед сбегать в "Электротовары", купить чайник, а то так и будет хлебать по утрам в лучшем случае минеральную воду — стрелки часов подобрались к одиннадцати. Им бы такую прыть на работе, чтоб время не тянулось мучительно долго. Поймав попутку, Катерина отправилась на работу.

По сторонам не смотрела — чего там разглядывать, каждый день по одному маршруту ездит, правда, все больше в общественном транспорте. Куда важнее дороги было Светкино сообщение: "Шеф рвет и мечет". И это не про Шолика, это про другого шефа. Про Сидорова. Про Юру. Про того самого, который…