Татьяна Алюшина - Смерть в наследство

Совсем неслышно сзади подошел Кнуров и обхватил за талию. От неожиданности Ника вздрогнула.

— Ты меня напугал!

— Все, все! Больше не буду, извини!

Он показал ей ключи от машины:

— Возьмем машину Ринка, свою я не нашел, наверное, у Дуба в гараже стоит. Идем?

— Не идем, а бежим! — заспешила Вероника.

Распахнув дверь, они вышли на крыльцо…

Возле ступенек, спускающихся с крыльца, стояли полукругом Антон, Мишка, Пират, Стечкин, Кнут и Наталья с Диной.

— Так… — протянул Кнуров.

— Да, — горестно вздохнул Пират. — Подвел ты нас, командир!

И достал из заднего кармана брюк портмоне, выдернул из него стодолларовый банкнот и протянул Антону.

— Так я еще не попадал! — сокрушался Пират, театрально качая головой.

— Не ты один! — в унисон ему вздохнул Кнут и тоже протянул Антону сто долларов. Мишка и Стечкин молча отдали свою мзду, не забыв осуждающе тяжело вздохнуть, поддерживая общую игру.

— Да, лоханулись вы, ребята! — усмехнулся Антон, принимай выигрыш. — Ведь учили вас, учили: командира надо знать как самого себя!

— Ну и кто на сколько ставил? — спросил Сергей.

Он притянул к себе Нику и обнял рукой за плечи. Она изо всех сил старалась не рассмеяться и хихикала, прижимая ладонь к губам.

— Дуб давал тебе два часа, остальные сошлись на трех! — весело ответил Антон.

— Нехорошо это! — изображая отчитывающую классную даму, сказала Ната.

— Праздник только начался, сам Генерал прибыл! — в тон подруге подхватила Дина.

— На завтра целая программа запланирована, — продолжила Наталья тоном строгой наставницы.

— Футбол, уха, баня! — приняла подачу Дина.

— И еще много всяких активных игр на свежем воздухе. — Ната.

— Соревнование команд, Антона и твоей, Сереженька! — Дина.

— И гости, которые сегодня не смогли приехать! — Ната.

— А жениха с невестой нет! — Дина, еще более сурово.

— Они бежать изволили! — Ната, осуждающе.

Ника больше не могла сдерживаться и расхохоталась.

— Видимо, муж мой, — хохотала она, — ты здесь не единственный специалист по партизанской войне!

— Вот именно! — следом за ней рассмеялся Антон.

Он поднялся на крыльцо, они обнялись с Сергеем, похлопав друг друга по спинам, потом Антон расцеловал Нику.

— Матерый, твоя машина стоит у задних ворот, а ключи от моей можешь отдать.

Отодвинув мужа, Ната обняла и расцеловала по очереди Нику и Сергея, передав молодоженов, как эстафету, в руки Дине.

— В багажнике две коробки, — сказала Наталья. — В одной вино, шампанское, во второй еда, фрукты.

— На заднем сиденье сумка. — Это уже Дина. — Мы тебе, Никуша, там вещи сложили и всякое необходимое, не будешь же ты все время в свадебном наряде ходить!

— Спасибо! — поблагодарила Ника. Спустившись с крыльца, Сергей обнялся с мужиками, принимая еще раз поздравления и благодаря одновременно.

— Мы тебе там тоже кое-что положили, от себя! — сказал Мишка ему.

— Если друг от друга оторветесь, может, приедете завтра? — безнадежно спросила Ната.

— Ну, идите, идите, дети! — закончил прощания Антон. — А то там гости вас уже ищут.

На выезде из поселка, свернув на обочину, Кнуров резко остановил машину.

— Дай я тебя, наконец, поцелую! — сказал он, обнимая Нику.

— А что, — рассмеялась она, — «жених, поцелуйте невесту», «горько!» и все такое было мало?

— Это все не то!

Он поцеловал ее таким поцелуем, после которого стало ясно, что гостям придется завтра продолжать банкет без виновников торжества.

Они обнимались, приходя в себя после поцелуя.

Ведь еще ехать надо!

— Они у тебя чудесные! Просто необыкновенно настоящие и замечательные друзья! — тихо сказала Ника.

— У нас! — ответил Сергей. — Теперь они наши с тобой близкие.

— Здорово! — придушенным от неизвестно откуда взявшегося кома в горле голосом ответила Ника.

— Ты что? — заглянув ей в глаза, спросил он.

— Знаешь, я мечтала, чтобы у меня была большая, дружная семья: сестры, братья, тетки, дядьки, дедушки, бабушки, дети. А в доме всегда весело, шумно и много народу!

— Ну, от этого народа ты теперь никуда не денешься! — успокоил он ее.

— Вот и хорошо!

— Дай-ка я тебя еще поцелую!

Кнуров прижал ее к себе и возле самых губ за мгновение до поцелуя прошептал:

— А насчет «горько» они были правы, вишня в коньяке всегда чуть-чуть горчит!

КОНЕЦ