Николас Спаркс - Опасный поворот (сокращенный вариант)

– Значит, все очень плохо, – пробормотал он.

Джона сидел на скамейке и доедал мороженое, а отец, обняв его за плечи, устроился рядом. Они поговорили о трудностях Джоны, и тот пообещал, что теперь будет стараться изо всех сил. Майлс пообещал помогать Джоне.

– Ты правда здорово отстал, – спокойно говорил Майлс, – но если ты три дня в неделю будешь оставаться после уроков, мисс Эндрюс тебе поможет.

– А я думал, мне будешь помогать ты.

– Буду обязательно, но каждый день я этого делать не смогу, поэтому мисс Эндрюс тоже подключится.

– Пап, я не хочу оставаться после уроков. – Джона выкинул обертку от мороженого в урну.

– Я отлично понимаю, что другие занятия интересуют тебя гораздо больше, но придется пока что сосредоточиться на учебе. У тебя нет выбора. Ты только подумай, все могло быть гораздо хуже.

– Еще хуже?

– А если бы она захотела заниматься с тобой и в выходные? Тогда бы ты не смог играть в футбол.

– Ладно, – тяжко вздохнул Джона, – я согласен.

– Молодец, чемпион! – улыбнулся Майлс.

Вечером, склонившись над кроватью Джоны, Майлс погладил сына по голове и поцеловал в щеку.

– Давай засыпай. Поздно уже.

– Пап… – сказал Джона сонным голосом.

– Ну?

– Здорово, что мисс Эндрюс мне поможет. Она хорошая.

Майлс выключил свет.

– Мне тоже так показалось. Ну все, спи.

– Ага. Пап…

– Что еще?

– Я тебя люблю.

У Майлса ком подступил к горлу.

– И я тебя люблю.

Майлс поправил Джоне одеяло и отправился на кухню. Там он сел за стол и поймал себя на том, что снова думает о Саре Эндрюс. Она ему определенно понравилась. Он уже целую вечность так остро не реагировал на женщин. Только вот к чему это приведет? Он толком ничего о ней не знает; возможно, они совершенно не подходят друг другу.

И все-таки его к ней влекло.

Майлс вздохнул. Он встал из-за стола, вышел в коридор, открыл дверь в спальню. На ночном столике, на комоде, на стенах – всюду фотографии Мисси, которые он сам вставлял в рамочки: Мисси сидит на крыльце с букетом полевых цветов, Мисси с Джоной хохочут, глядя прямо в объектив, Мисси и Майлс идут по дорожке.

Он вошел в комнату, сел на кровать. Рядом с фотографией Мисси на полке лежала папка с делом, которое он сам когда-то завел. Шерифы не имеют права заниматься дорожными происшествиями – да если бы и имели, ему все равно не позволили бы вести расследование, – поэтому он просто шаг за шагом повторял все действия дорожной полиции. Но узнал не больше, чем следователи.

Теперь уже было невозможно выяснить, кто был за рулем той машины, хотя Майлс искренне желал, чтобы он понес положенное наказание.

Да, Майлс желал именно этого. Это был его долг – долг мужа и долг человека, стоящего на страже закона.

Майлс сидел, уставившись на папку, и, как всегда, задавался одним и тем же вопросом: если это был несчастный случай, почему виновный скрылся?

А если Мисси убили, чтобы отомстить Майлсу?

Он – помощник шерифа. Врагов у него достаточно. Он отправил за решетку не один десяток преступников. Вдруг это был кто-то из них?

Майлс вздохнул, открыл папку и начал перелистывать бумаги. Была одна деталь, которая не вписывалась в общую картину. Странная вещь, но тот, кто был за рулем той машины, накрыл тело Мисси одеялом. И вот это не давало Майлсу покоя. Почему человек накрыл тело одеялом, но все-таки скрылся? Бессмыслица какая-то.

Когда он заговорил об этом с Чарли, тот сказал фразу, которая преследовала Майлса до сих пор:

– Водитель словно хотел извиниться.

Или сбить нас с толку?

Майлс не знал, чему верить. Но он все равно найдет этого водителя. И только после этого сможет начать новую жизнь.

В пятницу вечером, через три дня после встречи с Майлсом, Сара сидела одна-одинешенька в своей гостиной и пила второй подряд бокал вина. Ей было тоскливо до чертиков. Не успела она прийти домой, как позвонила знакомая из Балтимора и сообщила, что в декабре Майкл женится.

И вот тогда-то она откупорила вино.

Ей не хотелось ничего знать про Майкла. Они развелись, расстались, с их последней встречи в кабинете адвоката прошел уже почти год. И вот теперь он женится.

Сара допила вино, встала с дивана. Она не хотела этому верить, отказывалась. Ей давно на него наплевать. Пусть женится на ком угодно – ей все равно.

На кухне она налила себе третий бокал. И тут не выдержала и разрыдалась. Она не хотела больше плакать, но с былыми надеждами расставаться трудно. Она поставила бокал слишком близко к раковине, он опрокинулся и разбился. Она стала собирать осколки и порезала палец. Только этого не хватало!