Мария Чепурина - Мечта handmade

Через пару часов стояния на ногах нам, наконец, разрешили отдохнуть: в нескольких следующих сценах героев снимали крупным планом, и массовка не требовалась. Некоторые измученные статисты уснули прямо на месте, сидя на стульях и опустив голову на стол. Другие, как бездомные котята, разбрелись по студии. Танька решила пойти поискать нам еды:

– Ведь должна же здесь быть какая-нибудь столовая! Или хотя бы ларек!

Я решила остаться в павильоне и обещала вызвать подругу телефонным звонком, если мы вновь понадобимся режиссеру. Кстати, ему, кажется, тоже уже порядком надоело это кино.

– Кто шептался?! Я спрашиваю, кто тут шептался?! Е-мое, у нас опять брак по звуку! Юра, переснимаем! Со слов «Дорогая, а где Синепупенко?». И выгоните массовку! Актеры массовых сцен, покиньте, пожалуйста, павильон, но не расходитесь!

Измученные, сонные статисты кое-как разлепили глаза, оторвали попы от стульев и поплелись в коридор. Здесь уже не кипело такой жизни, как с утра. Единственной живой душой был то ли охранник, то ли привратник, то ли ассистент – дядечка, сидящий у дверей нашего павильона и следящий за тем, чтобы они были закрыты во время съемок. Стул, занятый им, тоже был единственным в коридоре. Часть массовки предпочла привалиться к стенам, остальные расселись прямо на полу.

– Замордовали! – признался пузатый.

– Да если бы я знал, что это такая нудиловка…

– …не пошел бы никогда в жизни!

– Здесь с ума можно сойти!

– И кто только смотрит эти дурацкие сериалы?!

Привратник усмехнулся. Видимо, подобные разговоры он слушал каждый день. И каждый день на съемочной площадке была толпа статистов, мечтавших о деньгах и славе.

– Ничего! – утешал всех и себя в первую очередь длинноволосый парень. – У знаменитостей тоже не все сразу было гладко! Не вышло с двадцать третьего раза – получится с двадцать четвертого!

– Ты бы лучше в театральный институт шел, чем тут ошиваться! – прокомментировал его речь потерявший работу конторский клерк.

– Неохота… – ответил парень.

– Да кому нужны эти институты?! – это уже девушка в зеленом вступила в беседу. – Главное – внешность и личные связи! Вот как у меня, например! У меня уже грандиозный опыт – тридцать три съемочных дня в фильмах и сериалах! Еще разок-другой, и режиссер обязательно обратит на меня внимание, с продюсером познакомит!

Привратник не сдержался и захихикал. Девица не обратила на него внимания – или сделала вид, что не обратила.

«Неужели я выглядела так же глупо, как она, когда мечтала о дармовых деньгах и славе?» – в очередной раз задалась вопросом я. Спорить и вообще разговаривать не хотелось: не было сил. То же можно было сказать и об остальных статистах. В коридоре киностудии повисла тишина, прерываемая разве что сопением одного из безработных, умудрившегося спать, сидя на корточках. В таком виде нашу раскисшую компанию и застала вернувшаяся с поисков Татьяна.

– Принесла еды? – спросила я.

Подруга помотала головой:

– Там только автомат со «Сникерсами» и «Марсами». Не знаю, как тебя, а меня от сладкого на голодный желудок тошнит. К тому же стоит в два раза дороже, чем в магазине… Зато я принесла кое-что более интересное!

С этими словами Танька протянула мне сложенный в четыре раза клетчатый листок из тетрадки. Что это? Письмо? Я развернула.

«Здравствуйте, уважаемая Ульяна! Пишет Вам Борис Овсянкин. Возможно, Вам знакомо мое имя, так как я являюсь актером театра и кино, снимался в ряде фильмов и телепрограмм. Я заметил, что Вы снимаетесь в массовке: думаю, для девушки с Вашими способностями это слишком мелко. Надеюсь, что могу помочь Вам в артистической карьере – разумеется, в том случае, если Вы пожелаете со мной общаться. Кроме того, мне было бы очень приятно поработать с Вами на одной съемочной площадке. На следующей неделе я планирую сыграть роль в телепрограмме «Суд да дело». Если Вы желаете увидеться со мной и принять участие в этих съемках, позвоните по телефону такому-то… С нетерпением жду Вашего звонка. Борис Овсянкин».

От обрушившегося на меня счастья я неожиданно поглупела. Даже обрадоваться забыла. Только сидела и тупо таращилась в листик с посланием.

– Ну что там? – не выдержала Татьяна.

Я дала ей прочитать.

– Борис Овсянкин? – удивленно сказала подруга, ознакомившись с письмом. – А ты такого знаешь?

– Я?! Это ты должна его знать, Танька! Где ты взяла письмо?!

– В коридоре… Мне дал его парень… какой-то… Сказал, для тебя.