Эмили Гиффин - Грусть не для тебя

Итак, я мужественно приехала в квартиру на Ист-Сайд.

— Что случилось? — спросила она, открывая дверь.

Я почувствовала себя лучше, услышав ее голос — такой знакомый и умиротворяющий. Рейчел — заботливая подруга, еще более заботливая, чем моя родная мать. Я вспомнила, сколько раз она задавала мне этот самый вопрос в течение многих лет — когда однажды в дождь я оставила открытым люк в крыше папиной машины, когда испачкала свои лучшие белые джинсы во время месячных. Она всегда спрашивала: «Что случилось?» — и неизменно своим ровным голосом, который вселял в меня надежду, говорила, что все обязательно будет хорошо. Рейчел могла уладить любую неприятность. Она успокаивала меня, когда никому вокруг это не удавалось. Я была уверена — даже обидевшись, что Маркус предпочел меня, Рейчел переживет это и скажет, мол: ничего страшного, на все Божья воля, ты не преступница — просто поддалась своим чувствам, я тебя понимаю, и Декс, конечно, тоже поймет…

Я глубоко вздохнула и вошла в ее чистенькую квартирку, а Рейчел принялась болтать о свадьбе — говорила, что она к моим услугам, готова помочь, потому что в последнюю минуту всегда возникают непредвиденные обстоятельства…

— Свадьбы не будет, — выдохнула я.

— Что? — спросила она. Губы у нее побледнели так, что стали почти неразличимы на лице. Я взглянула на нее и села на кровать. Она спросила, кто из нас решился отменить свадьбу.

Я вспомнила старшую школу. После разрыва с парнем (а в школе это очень часто случается) друзья всегда спрашивают: «Кто кого бросил?» Все хотят знать, кто был преступником, а кто жертвой, чтобы не ошибиться с сочувствием и порицанием.

Я сказала то, чего никогда не говорила в школе, потому что, если честно, парней всегда бросала я:

— Мы оба так решили… Ну, чисто формально первым был Декс. Он сказал мне сегодня утром, что не хочет свадьбы. Он сомневается, что любит меня.

Я закатила глаза. Все еще не верила, что это возможно. Думала, что единственная причина, по которой Декс хочет разрыва, — это то, что он ощущает мое равнодушие. Так всегда бывает, когда влюбляешься в другого.

— Ты шутишь? С ума сойти. И как ты себя чувствуешь?

Я рассматривала свои декорированные блестками розовые босоножки. Потом сделала глубокий вдох и, чтобы избавиться от чувства вины, призналась, что у меня роман с Маркусом. Конечно, Рейчел им слегка увлеклась летом, но ведь она с ним не спала и прошло уже несколько недель с того дня, как они поцеловались. Она просто не может обидеться.

— А ты спала? — переспросила Рейчел громким, странным голосом. Щеки у нее порозовели— верный признак гнева, но я продолжала: рассказала все в подробностях, поведала о том, как начался наш роман, как мы пытались остановиться но не смогли преодолеть безумной страсти, которая влекла нас друг к другу. Потом снова вздохнула и призналась, что беременна от Маркуса и что мы собираемся пожениться. Я готовилась к тому, что она заплачет, но Рейчел по-прежнему оставалась невозмутимой. Задала мне несколько вопросов, на которые я честно ответила. Я поблагодарила ее за то, что она не сердится, и почувствовала потрясающее облегчение оттого, что, несмотря на все это, у меня остался мой якорь надежды — лучшая подруга.

— Нет. Я не сержусь, — сказала Рейчел, убирая прядку волос за ухо.

— Надеюсь, что Декс тоже. Так же, как и Маркус. Конечно, Декс будет злиться какое-то время, но ведь он не глуп. Никто не хотел нарочно ему навредить. Просто так случилось.

А потом, едва я собралась спросить ее, согласится ли она по-прежнему оставаться подружкой невесты, если я выйду замуж за Маркуса, мир покачнулся. Я поняла, что до сих пор все шло не так, как мне казалось, и ничего уже не изменишь — я увидела часы Декстера на ночном столике моей лучшей подруги! Это, несомненно, был его «Ролекс».

— Почему у тебя на столике часы Декстера? — спросила я, в душе надеясь, что она найдет какое-нибудь логичное и приемлемое объяснение.

Но вместо этого она пожала плечами и пробормотала, что не знает. Потом сказала, что это ее часы — у нее, видите ли, есть точно такие же. Это было невозможно, особенно если учесть, что я потратила несколько месяцев на их поиски и вдобавок купила к ним ремешок из крокодиловой кожи, так что они стали выглядеть просто роскошно. И помимо того, что это были хорошо знакомые мне часы, у Рейчел дрожал голос, а лицо стало еще бледнее, чем обычно. Она многое умеет, но лгать у нее не получается. Я все поняла. Поняла, что моя лучшая подруга совершила невероятное предательство.