Нора Робертс - Мой герой

Н-да уж, и все равно никаких результатов. Ни идей, ни вдохновения. Мич снова открыл глаза и уставился на чистый лист бумаги. С таким издателем, как Рич Скиннер, он не мог позволить разгуляться артистическому темпераменту. Только стихийные бедствия, наподобие голода или чумы, могли бы послужить ему оправданием. Раздосадованный, Мич потянулся еще за одним орешком.

Ему нужно сменить обстановку, развеяться. Его жизнь стала слишком упорядоченной, слишком обычной и, несмотря на временные кризисы, слишком легкой. Ему необходима была встряска, новые переживания. Зашвырнув скорлупку, Мич быстро вскочил со стула.

Он обладал длинным, гибким телом, которому путем утомительных, многочасовых еженедельных упражнений с тяжестями удалось придать атлетический вид. Мальчиком Мич был безобразно тощ, просто кожа да кости, хотя всегда не просто отменно питался, а можно сказать, ел как лошадь. Неизбежные насмешки его не беспокоили, пока он не открыл для себя существование девочек. Тогда, с присущим ему от рождения упорством, Мич изменил все, что нуждалось в изменении. Чтобы сотворить себя заново, потребовалась пара лет упорных, до седьмого пота, тренировок, но он сделал это. Даже теперь Мич не давал своему телу послаблений, упражняя его столь же регулярно, как и свой ум.

Его рабочий кабинет был завален книгами, неоднократно читанными и перечитанными. Как же хотелось ему сейчас схватить одну из них и окунуться в нее с головой! Огромная бурая дворняга, дремавшая на полу, перевернулась на живот и внимательно посмотрела на хозяина.

Мич дал псу имя Тас в честь знаменитого Тасманского дьявола из старых уорнербразеровских мультфильмов, однако этого Таса с трудом можно было бы назвать сгустком энергии. Пес зевнул и лениво потерся спиной о коврик. Тасу нравился Мич. Мич никогда не заставлял его делать то, что ему, Тасу, было не по нраву, и едва ли когда-либо выражал неудовольствие по поводу клочьев собачьей шерсти на мебели или регулярно просыпавшейся любви Таса к помойкам. Кроме того, у Мича был приятный голос, тихий и терпеливый. Ну а больше всего Тасу нравилось, когда Мич сидел с ним на полу и рассказывал один из своих многочисленных сюжетов, поглаживая жесткую бурую шерсть. Тас так смотрел в его худощавое лицо, будто понимал каждое слово.

Нравилось также Тасу и лицо Мича. Оно было добрым и сильным, а губы его очень редко вытягивались в суровую, презрительную линию. Вызывали симпатию и глаза — светлые и мечтательные. Большие, сильные руки Мича всегда находили именно те места, почесывание которых доставляло псу особое удовольствие. Тас чувствовал себя очень счастливой собакой. Он зевнул еще раз и снова погрузился в сон.

Когда раздался стук в дверь, пес лениво пошевелил хвостом и приглушенно гавкнул.

—Нет, я никого не жду, а ты? — отозвался Мич. — Пойду посмотрю.

Наступив босой ногой на ореховую скорлупу, он чертыхнулся, однако так и не потрудился нагнуться и поднять ее. Кругом были разбросаны кипы газет, валялся пакет с не сданным в стирку грязным бельем. Тас оставил одну из своих костей на обюссонском коврике 2ручной работы. Перед тем как открыть дверь, Мич просто отбросил ее ногой в угол.

—Доставка пиццы.

Худощавый подросток лет восемнадцати держал в руках коробку, издававшую божественные ароматы. Мич жадно втянул носом воздух.

— Я ничего не заказывал.

— Это квартира 406?

— Да, но я не заказывал никакой пиццы. — Он снова вдохнул доносившийся из коробки аромат. — Хотя хотелось бы.

— Уоллес?

— Демси.

—Черт!

«Уоллес…» — размышлял Мич, пока подросток переминался с ноги на ногу. Наверное, это новые соседи, снявшие квартиру Хинли, номер 604. Он поскреб рукой подбородок и задумался. Если Уоллес — это та длинноногая брюнетка, которую он видел сегодня утром перетаскивающей коробки, то дело могло оказаться любопытным.

— Я знаю Уоллесов, — произнес он, доставая скомканные купюры из кармана. — Поднимусь и занесу им пиццу.

— Ну, не знаю. Я не должен…

—Ни о чем не беспокойся. — Мич рассчитался и добавил еще банкнот. Пицца и новая

соседка могли стать именно тем свежим впечатлением, которое было ему так необходимо.

Мальчик подсчитал чаевые.

—Ладно, спасибо. — Его опыт подсказывал, что Уоллесы вряд ли бы дали даже половину

полученной им сейчас суммы.

Балансируя с коробкой в одной руке, Мич направился к выходу. Тут он вспомнил про ключи. После недолгих поисков в карманах потертых джинсов его осенило, что прошлой ночью, войдя в квартиру, он бросил их на раздвижной столик. В итоге Мич нашел их под столом, сунул в карман, обнаружил там дырку и переложил в другой. Он надеялся, что хотя бы пицца окажется с пепперони.