Стелла Камерон - Тот, кого ищут

— Голубой — ты о чем? Об этом болване, изображающем Элвиса? Ботинки у него и вправду голубые? Боже правый!

— Роджер говорит о крокодиле. Который у входа. Я тебе говорил — его называют «Голубой крокодил», — пояснил Макс.

— Послушай, Келли, я немного пошутил. И если бы не мое хорошее настроение, я давно бы послал тебя ко всем чертям со всеми твоими шуточками! — Роджер говорил спокойно и сдержанно.

Макс решил, что пора менять тему, и заговорил о Мишель Рейли, которая приехала к ним вчера на собеседование. Мишель была молодым, но уже опытным врачом-физиотерапевтом, а Макс и Роджер хорошо знали ее по работе. Мишель осмотрела клинику, пришла в восторг и согласилась возглавить отделение физиотерапии — она давно мечтала работать самостоятельно. Жених Мишель, санитар, также планировал поступить на работу в клинику.

— Очень рад, что повидал вчера Мишель, поначалу я боялся, что она приехала просто из вежливости, — сказал Макс.

— Я тоже рад, — удовлетворенно ответил Роджер.

— Так что, Мишель ты тоже очаровал? Не стоит упражняться на ее счет. Нам очень повезло, что она согласилась работать. И для меня это — огромное облегчение, ведь она все обо мне знает.

— В самом деле? — Роджер скрестил руки на груди, глядя вдаль.

— Да, ты ведь знаешь, о чем я говорю…

— Ее согласие — хороший знак. И она очень позитивна. Вслед за ней придут другие специалисты, первый — ее жених, — продолжил Роджер.

— Так что не забудь — теперь Мишель наш сотрудник, — сказал Макс и улыбнулся Роджеру, — это начало, нам давно следовало двинуть такой проект. И место прекрасное для восстановления пациентов после операций.

— Мерзкая погода, — пробормотал Келли, как будто не слышавший ни слова из разговора братьев, — ты же знаешь, Макс, — прихлебывая пиво, добавил он, — тебе не удастся прятаться всю жизнь.

— Знаю, хотя очень хотел бы не знать. Почему ты об этом вспомнил? — ответил Макс. Старший брат любил вставить в разговор что-нибудь очевидное.

— Кто-то должен напоминать вам о том, с чем мы имеем дело. Вы все время пытаетесь выкинуть это из головы.

— Прекрати, Келли, — проговорил Роджер сквозь зубы. — Мы здесь уже довольно давно, но проблем не возникло.

— Конечно-конечно, — резко ответил Келли, — вы здесь давно, делаете все, что душе угодно, а я при этом должен работать — вдали отсюда.

— О чем ты говоришь. Ты бы не проводил столько времени в Нью-Йорке, если бы тебе это не нравилось, — возразил Макс. — Мы все любили Нью-Йорк, если ты еще помнишь. Это наш дом — или он был нашим домом. Ты в дурном настроении — а это не способствует успешной работе. Дождь ни при чем, здесь всегда дожди — это не мешает работе. Она не прекращается.

— Ничего подобного. Отсрочки стоят больших денег, — сказал Келли, покончив с сэндвичем и вытерев губы салфеткой. — Вы знаете, как трудно удержать бригаду строителей. Как только начинаются дожди, они находят работу внутри помещений, и потом их трудно вернуть назад. Когда хотят, тогда и возвращаются, черт их всех побери.

— Черт побери, Келли, что с тобой? — Макс заметил, что за соседними столиками стихают разговоры и внимание посетителей переключается на их перебранку, и понизил голос: — Ты с каждым днем становишься все раздражительней. Если хочешь выйти из проекта, тебе никто не мешает, только скажи. Да, я не предполагал, что мне придется прятаться в глуши, чтобы начать спокойно работать. Но вам-то это не нужно.

Роджер сидел молча, переводя взгляд с одного брата на другого.

— А ты — неблагодарный сукин сын, — прошипел Келли.

— Вот как? Ты переходишь все границы. Мы в двух шагах от цели — скоро клиника будет открыта, — а ты словно нарочно создаешь проблемы.

Роджер продолжал сидеть молча, положив ногу на ногу. Несгибаемый миротворец, он всегда говорил намного меньше, чем думал. Макс прекрасно разбирался в характере брата и всегда знал, что у него на уме. Им не нужны были лишние слова.

— Черт побери, опять дождь, — пробормотал Келли, глядя на тяжелые капли, скользящие по стеклу. — Вы правы, ребята, я стал раздражительным, все время создаю проблемы. Попробую исправиться.

— Забудь, — ответил Макс, — мы до сих пор оглядываемся назад. Постепенно это пройдет, нужно только время.

Макс не стал уточнять, чего они боялись — их страшила возможность повторения ужасных насильственных смертей, вину за которые пытались взвалить на плечи Макса. Таких смертей было две — одна пятнадцать лет, а другая — три года тому назад. Он никогда не говорил о том, что боялся проявить интерес к какой-либо женщине. Макс чувствовал, что женщина, которая ему понравилась, оказывалась в смертельной опасности. Келли и Роджер не подозревали о его чувствах к Энн — для них она была просто случайная знакомая.