Анастасия Карменова: Дневники разбитых сердец

Черт. Сшибаю девушку. Успеваю поймать за руку.

— Смотри куда прешь! — Благодарит она. Отпускаю руку.

Иду дальше. Симпатичная. Нестандартная такая. Злая, агрессивная, люблю таких. Недоступная. Не узнала. Шикарно. Оборачиваюсь ей в след. Запомнил только глаза, такие золотистые. Прицениваюсь к фигуре. Высокая, но ниже меня. Где-то по плечо. Хорошая попка, длинные ноги. С такими ножками можно было юбку надеть, а не джинсы. Волосы вьются, аккуратно уложенные струятся по спине.

Останавливаюсь. Нужно извиниться.

— Дон! Уже пора. Время горит. — Опять этот прилипала. Разочарованно иду на площадку. Может быть в другой раз.

Чертов, урод! Хотя, нет. Погорячилась. Он вовсе не урод. Бросила на него взгляд. Идет на площадку. Модель, гей, наверное.

Так сильно схватил меня за руку. Красный след от ладони, немного саднит. Сильные руки, немудрено, бицепсы у него хорошие. В меру так, не перекаченный. Красивые пальцы. Майка, обтянула грудь. Широкие плечи, узкая талия. Вот только штаны дурацкие. Кажись первого приседания, они не переживут. Задница клевая. Не плоская, не толстая. Пытаюсь вспомнить лицо. Правда, его немного перекосило. Испугался наверно, не каждый день сшибает такую звезду как я.

Поднимаюсь выше. Глаза. Показались серыми, обрамленные густыми ресницами. Нос прямой, слегка курносый. Скулы широкие. Подбородок мужественный. Губы не помню. Слишком сосредоточилась на том, чтобы не упасть, но я бы определенно хотела поцеловать их.

Вспомнила! У него есть татуировка. На правом плече. Кажется это кельтский орнамент. Не разглядела. Ходит он слишком по-мужски, на гея не похож.

— Джордан! — окрикивает кто-то. — Время, Джордан!

Ладно. Нет времени для него.

Еще немного и я разобью ему очки. Ну почему он такой тупой. Я же сказал, не хочу фотографироваться с полуголой девкой. Хочу, чтобы он отлип от меня.

— Дон, Эмили сказала, чтобы мы сделали совершенно новый образ для журнала. Поэтому придется ставить модель! — Оправдывался очкарик.

— Хорошо, пусть она постоит вот там. — Я показал на дальнюю стену площадки.

— Она должна, стоять рядом с тобой. А желательнее, что бы ты ее обнял или сделал что-нибудь в этом стиле. Мне нужен секс!

— Так иди и сними себе девушку!

Я устал. Хочу спать, есть. И мне не нужна никакая девушка. Единственное на что я сейчас способен, так это стоять неподвижно и тупо смотреть в камеру, зевая.

Он отложил камеру. Взял мобильный и кому-то позвонил. Говорил так быстро, что я ничего не понимал.

О, черт! Этот партизан вызвал девушек.

Сами напросились. Устрою я им жаркую фотосессию.

Две девушки, одна блондинка с грудью как у Jordan, вторая рыжая, маленькая, похожая на девушку, а не на силиконовую куклу. Выбираю вторую.

Рыжая бестия творила невоображаемые вещи. Извивалась вокруг меня как змея. Я же не железный. В итоге вышла горячая серия фотографий. Фанатки меня не простят.

Подошел редактор, взглянул на фото. Сказал название статьи.

" не Тихий Дон"

Понравилось.

Больше не могу. Звоню Эм я никуда не иду. Мастер-класс подождет. Я человек и я должен спать!

Конец.

Мастер-класс с алкоголиком отменяется. Звонили с площадки. Я очень счастлива. Никаких гитар, никаких рокеров, никаких забот. Иду отдыхать. Пару звонков и все готово. Chicago B.L.U.E.S. мой любимый клуб на Манхеттене. Места забронированы. Звоню Заку. У меня ведь планы на него.

Отлично, идем вместе.

72 Eighth Avenue. Манхеттен. Я дома.

Устало выхожу из такси, сам не знаю как, но мне удалось удрать незамеченным для прессы и фанатов. Толкаю стеклянные двери, уворачиваюсь. Старая дорожная сумка чуть не застряла между ними. Повалив ее на плечо, кивнул Дейву. Наш консьерж, ревностно охраняет мой покой. Даже от Эм.

Тащусь к лифту. До моего пентхауса пешком далековато. Нажимаю кнопку. Еду. Выхожу в предвкушении. Где-то здесь ходит моя любовь. Самая настоящая. Дикая и кусачая. От которой в действительности страдаешь.

— Я дома! — Радостно кричу.

Не отвечает. Прячется. Обиделась.

Ухмыляюсь. Так всегда. Не понимает, что это моя работа — ее хлеб с икрой.

Маленький топот.

— Вот ты где!

Хватаю серое животное на руки. Чешу за ушком, моя любимица Макс. Маленькое чудовище, кусается как крокодил, царапается как бешеный енот.

— Скучала, да?

Маленькая мордочка обтерлась об мою щеку. Обожаю свою кошку. Чмокнул ее в нос.

Раньше думал, что это кот. Оказалось наоборот. Даже страшно представить, чтобы было, если бы это был кот. Наверное, он меня сожрал бы. Без зазрения совести.