Сандра Мэй: Девушка из провинции

Окно открылось достаточно легко, но на этом везение кончилось. Айрин успела вылезти и мягким кульком свалиться прямо в мокрую траву — на улице шел сильный дождь, — но порыв сквозняка хлопнул дверью комнаты, в которой происходило кошмарное совещание, и красавица Кира немедленно рявкнула на весь дом:

— Вы двое — быстро проверьте двери и чертово окно! Марта — наверх, к девке! Джефф, отправляйся к себе и не высовывайся!

— Я пойду с тобой, Кира. Только с тобой.

Кира страдальчески закатила глаза.

— Хорошо, милый. Но я еду в город. Нужно успеть до того, как ливень размоет склоны.

— Я с тобой, Кира.

Кира Райз нетерпеливо дернула плечом, пошла к выходу.

В это самое время Айрин Вулф мокрым зайцем мчалась к тому месту, где вчера — оказывается, это было вчера — оставила свою машину. Слава богу, она оказалась на месте, слава богу, открылась, а уж завести ее без ключей дочь автослесаря из Аллентауна могла даже с зажмуренными глазами.

Старый «форд» взревел — и Айрин, воющая от ужаса, выкрутила руль до отказа, разворачиваясь в мокрой грязи практически на месте.

Кира энергично выругалась и дернула мужа за рукав.

— Она убегает! Слышишь, ты! Твоя рыжая сука убегает!

— Догони ее, Кира. А я поеду с тобой. Мы вместе ее догоним…

Пару минут спустя мощный «понтиак» устремился в погоню.

Холодный ветер рвал мокрую одежду. Руки, ободранные о камни, уже перестало саднить — настолько они окоченели. Болела только спина. Тянущая, изнутри рвущая боль.

Это — самое страшное. Лучше бы болели руки.

Вокруг было темно, хоть глаз коли. И в ушах ватная тишина — такая тишина наступает, когда слух больше не в силах выносить вой ветра, шум яростного ливня, грохот осыпающихся камней, рев невидимой реки где-то внизу…

Ей надо было добраться до вершины. Вернее, до ровной каменистой площадки. Кто знает, сколько до нее осталось?

Окровавленные, непослушные пальцы цеплялись за камни. Она легко подтягивала свое тело, хотя вечность назад, в другой жизни боялась сделать лишнее усилие и старалась пореже подниматься пешком даже на второй этаж собственного дома.

В другой жизни. Вечность назад.

В той жизни она упала бы в обморок от малейшего пореза на пальце — так обострилась за последнее время ее чувствительность, а предположи кто-нибудь, что ей придется в кромешной темноте забираться на почти отвесный каменистый склон — она бы просто покрутила пальцем у виска.

Сейчас не до этого. Некогда крутить пальцем, потому что надо цепляться за острые камни, вытягивать себя наверх, спасать свою жизнь.

Две своих жизни. Большую… и маленькую.

«Форд» сдох на самом интересном месте. То есть сразу за поворотом, на узкой дороге, пролегающей между склоном горы и рекой. И тогда Айрин вылезла из машины и отправилась совершать самый безрассудный поступок в своей жизни.

Дождь к тому времени превратился в ливень с ураганом, и со склона ползли мутные потоки жидкой грязи. Собственно, из-за них «форд» и сдох.

Если она пойдет вперед — ее догонят и скинут в реку. Пойдет назад — привяжут к белому столу в белой комнате и отберут у нее ребенка. Оставалось уйти наверх, что Айрин и сделала.

Она лезла наверх, цепляясь и соскальзывая, то торопясь, то замирая, хватаясь за камни, растекающиеся под пальцами жидкой грязью.

Она не могла позволить себе умереть.

Она не смотрела вниз, назад, по сторонам — она вообще никуда не смотрела, у нее было полное ощущение, что глаза крепко зажмурены — такая вокруг была темнота. И потому она не видела, как пробился сквозь тьму двойной, нестерпимый свет, бело-голубой и безжалостный.

Свету тоже приходилось нелегко. Он освещал только стену из тугих струй дождя, извивающихся под порывами ураганного ветра.

Потом был вой машины, отвратительный скрип тормозов, грохот, раскаты грома и слившийся с ними звук взрыва. Одновременно с этим звуком ее пальцы неожиданно вцепились в край долгожданной площадки, измученное тело рванулось наверх, она упала плашмя, сильно ударившись головой, и успела только непроизвольным, первобытным защитным движением подтянуть колени к животу.

А потом наступила окончательная и бесповоротная тишина.

Джефф Райз не понял, что умирает. Он в последнее время вообще мало что понимал. Интенсивно развивающаяся опухоль мозга, которую обнаружили совершенно случайно, перекрывала нервный ствол за нервным стволом, отключала функцию за функцией.

Словно в насмешку, его потенция выросла в десятки раз. Теперь Джефф регулярно думал о сексе, хотел секса, требовал секса. Кира, которая в последние два месяца не отпускала его от себя, купила ему целый ящик сексуальных игрушек и порнографических журналов, и теперь Джефф Райз проводил свое свободное время крайне плодотворно — лаская сам себя в запертой спальне.