Воинствующая Амазонка - Дневник обычной женщины

— не залезать в лужи;

— не висеть на заборах;

— не хулиганить, читай не драться с мальчишками;

— аккуратно носить бантики и платьица, даже если мне это не нравится;

Потом, позже:

— учиться только на «пятёрки»;

— уважать старших, даже если эти старшие не всегда правы;

— не конфликтовать;

Ещё позже:

— выйти замуж и родить детей;

— стать достойным членом общества и приносить пользу;

— и вообще всем своим существованием вызывать у окружающих только положительные эмоции!

Хотя даже сейчас, став вполне взрослой тётей, я так и не поняла, почему и, главное, за какие такие провинности, на моём личном счету накопилось столько долгов ещё до моего рождения?

Долги — родителям.

Один большой долг — обществу, которое вешает на меня свои обязанности просто априори.

Вот и получается, что я родилась уже с кучей всевозможных долгов. Почему?

Позже, оттуда же, из «дорожденья», проросли долги — моей собственной, уже образовавшейся, семье.

«Жить в обществе и быть свободным от общества — нельзя». Прав, ох как был прав, этот бородатый основоположник марксизма-ленинизма.

Но…

Собственная природа, вот это собственное «я», иногда не хочет нести эти долги. Оно просто хочет быть собой. Без всяких долгов.

Думаю, я не одинока в своих рассуждениях.

Тогда может возникнуть ситуация, которую я сейчас попытаюсь описать.

Было ли это со мной? А если не со мной, то с кем, да? И, главное, было ли вообще, или это плод моего разгулявшегося воображения?

Я не могу ответить на этот вопрос.

И вот что делать в подобном случае? А ничего. Жить. Жить дальше. Потому что долги — долгами, а жизнь — жизнью. У каждого — своя.

………………….

Зима. Обычное субботнее утро во вполне обычной российской среднестатистической семье: папа, мама, дочь-студентка.

Хлопнула входная дверь.

— Мам! Я пришла!

Через минуту раскрасневшаяся от мороза и довольная девичья мордашка уже заглядывала в спальню родителей:

— Мам, ну сколько ты ещё будешь спать? Уже скоро 12. Договорились же ещё вчера…

— М-м-м, — раздалось недовольное бурчание откуда-то из-под одеяла, — Так ведь суббота же! А субботнее утро — это святое. Устаю за неделю, дайте поспать, а?

— Ну, мам, договорились же поехать за аквариумными рыбками. И скалярии твои любимые ты сама хотела выбрать. Аквариум, между прочим, папа тебе на день рождение подарил. Такой большой, а рыбок мало. Мам, ну вставай уже, а?

— А где папа? А ты уже отучилась? — одеяло начало шевелиться, и в голосе, который продолжал бубнить оттуда же, начал просыпаться интерес.

— За машиной пошёл. Записку оставил, где велено тебя разбудить в 11–30. А в универ я уже сбегала, сегодня только одна пара была.

— Ладно… Сейчас… Солнышко, свари пожалуйста капуччино, да и … пенку из двойного молока, хорошо? А я пока почту в интернете проверю, — зазвучал уже совсем проснувшийся голос из-под того же одеяла.

Дочь ускакала на кухню, а мать, наконец-то, откинула одеяло в сторону. На самом деле, она давно уже не спала, скорее, лежала с закрытыми глазами, но входить в этот новый день ей совершенно не хотелось. И продолжалось бы это «ничегонеделание» ещё неизвестно сколько, если бы не: «Мам, вставай». Женщина встала, накинула толстый махровый халат на обнажённое тело и по привычке посмотрела в окно. Женщина как женщина: не толстая и не худая, не маленькая и не высокая, не страшненькая и не красавица. Женщина — как женщина. Хотя, даже толстый махровый халат не мог скрыть её упругой фигурки с ещё не опустившейся грудью. Да, это была вполне обычная женщина сорока лет. Но вот глаза её… Глаза её, набухшие и затуманенные от слёз, никак не хотели принимать это утро, уже плавно перетекающее в день. Мокрую подушку — привычно к батарее, сама — к компьютеру. Но сегодня она присела к любимой игрушке совсем не для того, чтобы проверить почту или побродить по любимым сайтам. Говоря так дочери, она лукавила. Там, спрятанный от всех и запароленный её ждал один файл. Это было письмо. Она начала писать его несколько дней назад. Бросала. Опять возвращалась. Письмо давалось с какой-то мучительной болью, и она никак не могла его закончить. Сначала конечно были сомнения: «А стоит ли вообще?» И вот сегодня, уже под утро, ей приснился странный сон. Женщина всегда прислушивалась к подсказкам извне, и когда решение давалось с трудом, именно такие подсказки были тем самым «волшебным пендалем» для принятия окончательного решения.

Кому адресовалось это письмо? Письмо — женщине. Девушке. Что было бы не так удивительно (ну, пишет женщина женщине, что ж здесь такого?), если бы не особенные, очень специфичные отношения между ними. Интересно? А кому не интересно, когда отношения между представителями одного пола перерастают просто дружеские? Они аморальны в нашем устоявшемся обществе, вызывают косые взгляды большинства, отсюда и … интерес. И ладно, если это простое любопытство, а то ведь: «Ату их!»