Воинствующая Амазонка - Дневник обычной женщины

А ведь она была первой из женщин, поцеловавшей меня в губы. Вот просто так, взяла и поцеловала. И не с ее ли подачи я уже потом стала гораздо внимательнее приглядываться именно к женским очертаниям, формам и буквально цепенеть именно от женского изящества и грации?

А тогда мне нравились исключительно мужчины и думать о том, что и своя же сестра будет интересовать именно с этой, познавательско — любопытствующей точки зрения, в голову просто не приходило.

Любила ли я ее тогда? А что есть любовь? И что такое счастье? Ревность? Дружба? Почему — то у меня, осмелюсь предположить, что не только у меня, а у многих и многих, могут возникнуть большие проблемы с подбором слов, характеризующих именно эти простые определения. А тогда мне, безусловно, было приятно это немое обожание, стремление всюду сопровождать хвостиком, неумелое копирование каких-то моих привычек и гримас. Так и шло отравление ею: постепенно, все глубже и глубже, со вкусом, вместе с постепенной обоюдной растущей заинтересованностью этой неизученной еще женской притягательности.

Странно, но в этом познании друг друга более смелой и активной была эта несмышленая девочка. Очень хорошо помню наш первый поцелуй. Мы, как это часто тогда бывало, заглянули после работы ко мне домой. Дома как раз никого не было — супруг именно в этот день решил забрать ребенка из садика сам. Немного выпили — день выдался очень напряженный — помню, отчеты какие-то ваяли весь день, и хотелось как-то расслабиться. И тут вдруг она начала что-то говорить о своих чувствах. Прижимая ее к себе, я перебирала ее густые длинные волосы, приговаривая: «Все будет хорошо. Все будет хорошо.» А она вдруг взяла и ….поцеловала… В губы. И так это оказалось восхитительно! Как, впрочем, и все ее последующие поцелуи. То, что я почувствовала тогда, сильно отличалось от обычных настойчивых и привычно-горьковатых, с запахами мужских одеколонов. А этот был такой осторожный, нежный и очень робкий, что, попробовав, так и хотелось его подогнать «Ну, давай же, давай». А потом, нет, не в тот день нашего первого поцелуя, тогда и это было очень смело и много, а чуть позже, с каждым разом мы все больше и больше изучали друг друга. Именно тогда, я начала находить необычную прелесть познания женского тела и приобретать новые, неизведанные ранее, яркие ощущения. Заводилась я всегда легко и авантюриста была еще та, так что процесс сближения пошел очень стремительно. Оказывается женские попки ничуть не хуже упругих, и таких, притягивающих всегда взгляд, мужских. А изгибы женских тел даже более волнующе. А грудь? О, женская грудь! Катькину, такую аппетитную, похожую на резиновые детские мячики, я готова была не только изучать часами визуально, облизывать, пощипывать, но и откусывать по кусочку, так она была аппетитна!

Катька была прекрасно сложена и кто знает, если бы не ее великолепное, еще ни чем не испорченное, молодое тело, интересовалась ли бы я женщинами, как объектами страсти, вообще в дальнейшем? Катюня, спасибо тебе за все! Тогда я этого не понимала. Сюжет со вчерашней школьницей был очередной игрой, в которую я включилась также, как включалась во многие другие свои авантюры.

Эта юная искусительница знала, чем меня зацепить. И откуда в ней это? Видимо, она просто не задумывалась о том, что можно и что нельзя, а просто делала то, что подсказывала ей природа.

Каждый новый день начинался с ее необычного приветствия. Этого не забудешь! Если у меня в кабинете кто-то был, она сначало здоровалась со всеми присутствующими с неизменной улыбкой, которая редко покидала ее ангельское личико, а потом, важно так, обращаясь ко мне имени-отчеству, желала доброго утра и мне, прожигая своим беснующимся взглядом. А если в кабинете я находилась одна, что редко, но случалось по утрам, она подходила совсем близко и, потираясь щекой о щеку, шептала мне чуть слышно «привет». Разве это забудешь?

Иногда она приходила на работу без нижнего белья. И куда только ее мама смотрела? И тогда мне стоило больших трудов сразу же после раскидывания всех утренних дел стремительно не кинуться закрывать кабинет и ринуться «во все тяжкие». Именно тогда, ее естественный запах, приправленный двумя каплями «Шанели 5» (нет, далеко не дуры были все-таки парижские проститутки!), действовал на меня особенно возбуждающе. О какой работе могла идти речь в такие моменты! Мы снова и снова не уставали изучать друг друга. Иногда это начиналось сразу на рабочем столе, а иногда на стульчиках в отгороженном для отдыха местечке. А если в это время звонил телефон, и мне приходилось брать трубку, то видел бы кто нас со стороны. Зрелище было просто офигительным: я, как могла с умным видом о чем-то беседовала, а Катька в это время, захватив ртом мою грудь, когда правую, когда левую, руками блуждала где-то между ног. А если необходимо было что-то записать, и мне приходилось наклоняться над столом, она подходила сзади, обхватывала меня с двух сторон, и своими бесстыжими ладошками исполняла какие-то танцы на внутренней поверхности моих бедер. Как я еще что-то соображала при этом, было просто непонятно! Так летели сначало дни, потом месяцы.